Я испуганно вытаращил глаза и приготовился в случае чего спасать Сергея Ивановича от привлечения по статье сто пятой. Однако Митько не собирался портить свою жизнь из-за Фонаренко. Взяв нож, он провел его острием по поверхности стекла, которое прижимало некоторые бумаги на его столе. Раздался скрип, от которого у меня побежали мурашки по коже. Я взглянул на Фонаренко — тот прямо съежился от недовольства. Причем теперь я понимал, что ему до смерти это не нравилось, это была его Ахиллесова пята. Недолго думая, я схватил ножницы и повторил маневр Митько.
Теперь Ильдар Григорьевич, как говорится, совсем «скукожился».
— Хватит! — закричал он. — Перестать!
Митько его не слушал и закончил только тогда, когда захотел.
Фонаренко выпрямился и дрожащим голосом проговорил:
— Ты, Митько, пожалеешь об этом. Думаешь, что все для тебя останется безнаказанным? — он повернулся ко мне. — А ты,… пацан, молись, чтобы тебе достался хотя бы пост участкового в деревне.
С этими словами он вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью.
Митько медленно сел. Улыбка больше не появлялась на его лице.
— Зачем ты это сделал? — медленно спросил он. — Мне то, действительно, все будет нипочем, а тебе…
— Козел! — сказал он с новой интонацией, и я понадеялся, что это не обо мне. — Дело Зубова не сошло с места, с самого начального положения. Мне через день звонит его жена, спрашивает, нашли ли мы… Посмотри! — он протянул мне бумагу. — Разве не понятно, что его убил кто-то, кого он не захотел отпускать.
Я быстро просмотрел протокол, написанный рукой покойного Зубова. Действительно, здесь есть все для предъявления обвинения: и показания свидетелей, и постановление эксперта, и многое другое.
— В итоге преступника отпустили. Из-за отсутствия состава преступления, — сказал Митько. — Прокурор постарался, наверное.
— А у Зубова была машина?
— Да, «Мерседес». Мы недавно ее обмывали.
— А недостатка в деньгах у него не было?
— Не было… Погоди, на что ты намекаешь?… Ты что, хочешь сказать, что Зубов сам помогал преступникам? Переписывал протоколы и отпускал их?!
В это время я пожалел, что заговорил об этом. Митько гневался, но вдруг успокоился. Посмотрел вперед безумными глазами, тихо что-то бормоча себе под нос.
— Ладно, сейчас мне пора идти. Обсудим это попозже, — он встал, и вышел из кабинета.
Я просидел без движения несколько секунд, затем медленно подошел к окну.
Митько садился в свой «жигуленок». Я подождал, пока он отъедет и внимательно осмотрел улицу.
Сердце в моей груди подпрыгнуло. Витек и Кабан спешно садились в свой джип. Все-таки «за нами следят»! Выскочив из кабинета я помчался вниз. Пробежал мимо дежурного, вылетел на улицу… Джип отъезжал, а жигуленка уже не было видно. Что делать?!