Глава шестая. Возвращение на Обливион
В течение нескольких последующих часов экипажу «Жана Вальжана» удалось расконсервировать вооружение звездолета, в общих чертах разобраться в его боевом потенциале, а также перепрограммировать ЭлеМ, чтобы он теперь мог взаимодействовать со всеми системами корабля. Однако, попытки Артема нащупать станцию, работающую в Г- фазном диапазоне не увенчались успехом. Впрочем, не обнаружил он и радиостанций, вещающих в обычном эфире. Да и откуда им было взяться тут, у Обливиона?
— Но все же, — возвратился Феликс к прерванному разговору, когда все вновь собрались в рубке, — нам надо решать, что делать дальше. Можно, конечно, провисеть здесь, в пустоте Космоса, бесконечно долго, но, возможно, будут и более конструктивные предложения?
Как и несколько часов назад, когда обсуждался этот же вопрос, в рубке повисло молчание. Готовых предложений ни у кого не было. Все переглядывались между собой, но слова никто не хотел брать.
— Есть у меня одна мыслишка, — наконец, неуверенно произнес Добрынин, — хотя и понимаю, что это вряд ли приемлемый вариант…
Все вопросительно посмотрели на него.
— Говори, если начал, — нетерпеливо заметил Феликс, — рассматривать будем все, даже самые безумные, на первый взгляд, предложения.
— Хорошо, раз так, — пожал плечами Добрынин, — всем нам известно, что в системе Алголя находится пиратская база. Ни Империя, ни другие галактические содружества там не властны. Там царство пиратов. Мы можем присоединиться к Братству, набрать экипаж. Не все же там отпетые негодяи…
— Об этом не может быть и речи, — пробасил Копылов, — не забывай Паша, что мы имперские офицеры!
— Но, — попытался возразить Добрынин, — сейчас мы бывшие офицеры, а фактически заключенные, к тому же, невинно осужденные. После того, как с нами поступила Империя, у нас нет перед ней никаких обязательств!
— Бывших офицеров не бывает! — сурово сказал десантник. — Как не бывает и бывших космодесантников! Офицер — это состояние души, которое возникает, когда у тебя на плечах появились офицерские погоны. Нельзя, повесив мундир в шкаф, сказать, ну вот теперь я не офицер, а снова одев, опять считать себя офицером. Лишь со смертью кончается офицер! Пусть мы осуждены, но каждый из нас знает, что он ни в чем не виноват. Возможно, когда-нибудь наше дело пересмотрят и нас оправдают. Но, если мы запятнаем свою офицерскую честь связью с пиратами, нам никогда не будет прощения! Как мы посмотрим после этого в глаза честным людям?
— Что тут и говорить, — подал голос Громов, — Гера совершенно прав. Нельзя нам в пираты. Помимо чисто этических соображений, напомню, что для нормального управления звездолетом, особенно в возможной боевой обстановке, на линейном крейсере нужен экипаж как минимум из сорока человек, то есть каждый из начальников главных служб звездолета должен иметь минимум четыре-пять помощников, хотя бы только для несения вахты. Сможем ли мы таких специалистов найти у пиратов? Не уверен. Но, допустим, найдем. Тогда мы сами окажемся у них в заложниках, особенно, если там же наберем и абордажную команду.