То, с чем мы с Пи столкнулись, было последним, что пришло бы мне на ум. Заскочив к Саре, мы с Пи взяли машину Грейс и встретились с Блейком дома.
Пи уронила всех четырех львов у двери.
— Ого! — воскликнула она.
Я взглянула на Блейка, который направлялся ко мне с глупой улыбкой. Я уверена, что на моем лице отразилось выражение: «Какого хрена?» Блейк обнял меня одной рукой и притянул к себе для поцелуя. Я не ответила на поцелуй, уставившись на загадочное сооружение посреди гостиной.
— Что это? — спросила я, присоединяясь к Пи.
— Мы идем в поход.
— Очевидно, — согласилась я, глядя на огромную палатку посреди комнаты. — Ты ведь знаешь, что сейчас август, да? На улице, кажется, градусов тридцать, — объяснила я ему то, что Блейк и так уже знал. — Огонь? Серьезно?
— Да, любимая. Я знаю. Прохладное место готово. Мы не можем поджаривать зефир без огня, а теперь можем?
Я покачала головой, увидев металлические прутья. Блейк обо всем подумал, одна большая палатка, три спальных мешка, уютный костер, три уличных шезлонга и какая-то веселая музыка, звучащая из его телефона.
— Папочка, это так круто! — воскликнула Пи, прыгая к нему в объятья. Блейк обхватил ее одной рукой и крепко держал, пока она обнимала его за шею. Очко в его пользу. Широченная улыбка Блейка, когда эта маленькая девочка выразила свою признательность, была эпичной. И я влюбилась в него немного больше. Это было гораздо лучше, чем покупка мебели.
Мы провели вечер, купаясь в нашем бассейне и поедая хот-доги, представив, что это был наш обед. Львы были нашей работой, и они отдыхали в своей клетке под столом с зонтом. Мы все вместе посидели в джакузи, а потом у камина в доме. Блейк включил звуки леса на своем телефоне, пока Пи рассказывала нам историю; конечно речь шла о прайде львов. Блейк переплел свои пальцы с моими за ее маленьким креслом. Это был лучший вечер в моей жизни.
— А у мамочки львицы появилось еще четыре детеныша. Конец. Теперь ты можешь рассказать историю, папа, — попросила Пи, пересев к нему на колени. Блейк отодвинул ее кресло, держа ее одной рукой, пока двигался ко мне. Я взяла Пи за руку, а Блейк взял обе наши руки в свою. Умереть — не встать.
— Какую историю?
— Эм, о мамочке.
— Хочешь услышать другую историю о своей мамочке?
— Да.
— Хм, дайка подумать. Ладно, эта история не о том, какой милой была твоя мама, а о том, какой нехорошей она была. Твоя мама была королевой реалити-шоу еще до того, как это стало модным.
— Моя мама была королевой?
Улыбка Блейка сверкнула в свете мерцающего пламени.
— Конечно, была. Ты же принцесса, помнишь?