— Например, то, когда разрезал мне живот? — поддразнила я, на что он ехидно улыбнулся.
— Нет, это я бы менять не стал, — он рассмеялся, когда я ударила его по плечу.
— Придурок.
— Ладно, может быть, это изменил. Хочется верить, что мы могли бы предотвратить всё, но опять же, тогда среди нас не было бы богини. Думаю, ты права — иногда кусочки головоломки должны быть такими, какими их преподносят, чтобы мы могли оказаться там, где должны.
— Демон, знаешь что? — спросила я и дождалась, чтобы он посмотрел на меня, прежде чем продолжить. — Ты много говоришь. Пошли уже домой, мне нужно ногти накрасить, чтобы уже выйти замуж за своего зверя.
— О, в какой цвет? — усмехнулся он.
— «На медовый месяц еду в Нади». — Когда он скривился, я хихикнула.
— А по точнее, что за цвет?
— Розовый, и очень красивый. Твой брат обязательно спросит, что это за цвет, потому что научился судить о моём настроении по цвету лака.
— Умный мужчина, — заметил Ристан.
— Согласна, поэтому я и собираюсь жить с ним вечно.
— Вечность — очень долгий срок.
— Вечности с этим мужчиной будет мало.
Я была, как на иголках, переминалась с ноги на ногу и волновалась, представляя в голове список того, что может пойти не так. Ристан хмурился, уверенный, что я разрушу все планы своим дико нервным видом.
— Успокойся, — тихо проговорил он. — Сегодня бояться нечего, Цветочек. Твой фей-крёстный со всем разобрался.
— А если он передумает? — отрезала я. У меня ладони вспотели от неприятного сочетания нервов и страха. В животе поселился свинцовый шар, а сердце, казалось, застряло в горле.
— Он ни за что не передумает, — заверил меня Ристан. — Хотя нервничает не меньше твоего. — Он рассеянно поднял руку Оливии и поцеловал её, и от этого милого жеста я сильнее разволновалась.
— Мне кажется, её сейчас стошнит, — громко произнесла Оливия. — Ристан, сделай что-нибудь.
— Пытаюсь, лисичка. — Он похлопал её по руке. — Цветочек, поговори со мной.
— Мадисон нет, — прошептала я, кусая губу. — Они не придут, потому что я убила их сына.
— Да он говнюком был, и они это знают.
— Они мои родители, кроме них, здесь никого нет с моей стороны, не считая Адама, — продолжила я шёпотом, словно кто-то мог меня услышать.
— Если только это тебя беспокоит, думаю, ты удивишься, — проговорила Оливия с улыбкой. — Пойду на своё место, ноги разболелись.
— Поцелуй меня, — тихо потребовал Ристан, и она прижалась к его губам, а он ответил самым нежным поцелуем, словно боялся сломать Оливию. Когда она ушла, он повернулся и многозначительно посмотрел на меня. — Пора надевать платье.