— Тяжело видеть всё это, — тихо проговорил Адам, оглядывая обломки. Из-за необычайно жаркой для Спокана весны, его тёмные, густые волосы прилипли ко лбу. В его изумрудно-лаймового цвета глазах плескалось сожаление. Неважно, чем мы стали; это место было и всегда будет частью нас. — Не знаю, почему ты хочешь даже беспокоиться об этом.
— Здесь был наш дом, Адам. Мы не можем оставить его в таком виде, — пробормотала я. Он уже был здесь после разрушения, все мы были, и видели, что предстоит делать. Чтобы отстроить это место и распахнуть двери понадобиться много времени, но теперь больше, чем когда-либо, это было необходимо. — Влад сказал, что на прошлой неделе Гильдия Сиэтла отказала двум сиротам. Боюсь, это из-за нас, когда-то и мы были сиротами, которые оказались фейри вместо ведьм. Из-за нас они отказываются от сирот. На данный момент те находятся в приёмных семьях, и ты знаешь, что из этого ничего не выйдет. Поэтому я хочу, чтобы Гильдия вновь работала, по крайней мере, настолько, чтобы мы могли взять тех, кого Гильдия отвергает, и как можно скорее. Этот мир на грани захвата. Тут и там открываются и расширяются порталы, и кто-то должен стоять между людьми и фейри. Мы можем вновь спасти людей, — прошептала я с волнением. — Разве ты не скучаешь по этому? — Я скучала. Скучала по ощущениям от охоты и миссий по спасению невинных.
— Скучаю, — решительно кивнул Адам, соглашаясь со мной. — Но у меня полно другого дерьма, Син. Даже в самых смелых мечтах, я не думал, что заполучу обязанности перед целой расой, не говоря уже о том, что нужно найти Светлую Наследницу.
— И что ты планируешь с ней делать, когда найдёшь? — Раз уж он поднял эту тему, мне было любопытно узнать.
— Трахну её, — проворчал он уныло. — И заделаю наследника.
— Что-что? — Я закашлялась, чтобы скрыть шок от его слов и утомлённого тона.
— Ты слышала меня, — тихо пробормотал он.
— И всё? Она станет лишь утробой, вынесшей ребёнка из пророчества? — Я повернулась, внимательно наблюдая за ним.
— Да. Для меня она будет только ей. Я сделаю всё необходимое, чтобы получить наследника, но не думай, что полюблю саму девушку. У меня была любовь всей моей жизни, и я потерял её, — огрызнулся он, и посмотрел на меня с открытым вызовом в, сверкающих зелёных глазах. Он хотел, чтобы я начала спор, но не из-за злости, а от боли.
Передо мной уже не тот Адам, которого я знала, как саму себя. Тот был беззаботным, всегда улыбчивым и шутящим. Он был семьёй… Был до тех пор, пока я не умерла и не переродилась богиней. Этот Адам после смерти Лариссы, после Перехода, после потери всего, что знал и понимал. И он другой, настолько, что рядом с ним приходилось быть ниже травы, тише воды. У меня в голове мелькнула тревожная мысль. Поэтому ли Адам был так равнодушен в вопросе женитьбы на мне, думая, что я Светлая Наследница? Потому что это был лишь способ выполнить возложенные на него обязательства?