Кафедру и зал разделял слой толстого стекла с регулируемой прозрачностью внешней стороны. Как только лекция начиналась и аудиториумы закрывались на положенные пятьдесят минут, свет гас, и экран затягивала молочно-белая пленка – идеальный фон для отображения трехмерных моделей в дополненности. Сепаранты довольствовались двумерными картинками с проектора.
Стекло с внешней стороны затянулось матовой пленкой. Приложение, управляющее аудиториумом, сообщило, что зал заполнен. Все сто процентов зрителей были пользователями. К сожалению, несмотря на открытость Дворца, сепаранты не стремились сюда. Не удивительно: зачем нужны знания, которые никогда не сумеешь применить? Для чего вникать в построение виртуальных моделей, если никогда не наденешь манипуляционные перчатки? Какой смысл слушать о тонкостях новейших технологий, если они никогда не будут тебе доступны?
Кайтен не рассчитывала, что Джун придет, хотя и звала его. Сейчас она почувствовала укол вины за черствость: ее предложение посетить лекцию, должно быть, звучало издевательски. Она не хотела его обижать. Даже несмотря на то, что с ним бывало трудно, он был хорошим мальчиком…
Думать ясно почему-то не получалось. Мысли точно сбились в кучу, и каждый раз, пытаясь отыскать среди них фрактальные города, Кайтен натыкалась на что-то другое.
Джун. Сепаранты и пользователи.
Взломанные здания.
Виктор и уровень Галилея. Вмятина в холле Дворца Знаний.
Алистер Воронов.
Капельницы с лекарствами в палате Киры.
В какой-то момент перед глазами поплыло – и, если бы под локтем не оказалась лекторская стойка, Кайтен упала бы.
– Да что же…
Она поднесла руку к лицу и нащупала под носом влажное. На пальцах остались красные пятна и, чертыхнувшись, Кай полезла в сумку за салфетками. Вытерев кровь, она недоуменно уставилась на свое отражение в стекле. Среди ее страхов никогда не было боязни выступлений – с чего такая реакция? Она знала, что ей говорить. Она не сомневалась в том, что сумеет прочитать лекцию так, что Маркус Нэш и его коллеги из «СпайралТек» лишь укоренятся в решимости взять ее на работу. И если виной всему не волнение – неужели дело все-таки в злоупотреблении спящим режимом?
Кое-как справившись с собой, Кайтен запустила голограммы. Перед зрителями начали выстраиваться целые этажи, спроектированные по принципу фрактальных структур. Из виртуальных чешуек составлялись проекции зданий, собирающиеся в проекции улиц, превращающиеся в проекции целых районов. Огромный цифровой цветок того, что могло стать полноценным уровнем Цитадели, расцветал в каждой дополненности посреди погруженного в темноту зала. Кто-то в первом ряду не сдержал возглас восхищения – зрелище действительно получалось захватывающим. Но Кайтен была слишком далеко, чтобы почувствовать гордость за свою работу.