— Взнимайся ды подивись. — Пригласил Еремка.
Вместе с папашей поднялся ещё один парень, такой же чернявый и крепкий. Таких родственников издалека определишь. Видимо семейным подрядом они и торгуют. Сын стережёт лодку, а дочь и отец за прилавком. Плав средство у них по сравнению с ладьёй оказалось небольшим. Как раз свободно разместится для трёх человек и двух сундуков. Ещё шалашик маленький, видимо для младшенькой.
Казалось, что купца сейчас будут бить. Кузнецы видимо собирались, судя по решительности настроя, но увидев связанного противника, кулаки опустили.
— Ну и чего с ним будем делать? — Спросил я товарищей, когда пленного вывели и поставили перед лицом общественности.
Окружающие посмотрели с удивлением, мол ты начальник, вот и решай. А мне же совершенно, даже приблизительно не известно, какие здесь законы. "Повисла" напряжённая пауза.
— Повесить татя на осине, дабы прочим ны повадно. — Пробурчал наконец коваль.
Парни заворчали, переглядываясь. Кто-то поддержал, другие засомневались.
— Ны гоже сие! Княже живота обещался! — Заступился вдруг Павлуша.
Начался шумный спор. Предлагались разные виды казней и наказания без убийства, но все дружно сходились во мнении, что приказывать покарать или помиловать должен самый главный. То есть всё-равно решающее слово и ответственность за справедливость возмездия за князем, а они сделают, как прикажу. Подсказывать конкретное решение никто не хотел. Думай мол как хочешь. Как я не пытался переложить такое серьёзное дело на другие плечи, никто не соглашался судить вместо меня.
— Ну хватит отнекиваться, скажите по правде, что с такими делают, например, в других городах?
Не выдержав я решил сознаться в полной безграмотности. Народ замолчал, переглядываясь и в этот момент почёсывая макушку, неожиданно высказался кормщик.
— Еже по Правде, аки тама писано, то виру велию гость торговый платить волен за сию обиду.
До этого старик молчал, не вмешивался. Тут же вспомнилось, что такое поведение признак мудрости. К тому же предложение показалось самым приемлемым. Казнить я точно не смог бы ни сам, ни приказать. Негодяй конечно провинился, но не на высшую же меру?! Какие-то телесные наказания типа порки для взрослого мужчины казались глупостью. Калечить, отрубать руку вроде бы жалко, а вот материально пусть расплачивается, раз заслужил, тем более если подобное где-то записано.
— Виру, так виру. Пусть платит.
Кажется, все облегчённо выдохнули и споры сразу прекратились. Развязав кошель купца, я попросил помочь с подсчётом. Хотя бы в этой малости окружающие не стали отказывать и кочевряжиться. Однако то, что горсть серебра не искупает тяжкую вину, был понятно даже мне, самому малограмотному в этом мире. Сходили заглянули в сундук и выгребли ещё несколько связок шкур. Подумав, забрали остальные личные ценности: перстни, оружие, доспехи. Оказалось, тем не мене, что за оскорбление князя это как говориться "капля в море", правда конкретную сумму сколько положено, даже более-менее знающий дед сказать затруднился, мол дюже велия. Купца само-собой даже не спрашивали. Он лицо заинтересованное.