Деваться стало некуда, опять сжав зубы надо терпеть, отвернувшись к стенке. И ведь не отшлёпаешь негодницу на глазах у деда! Когда же настала моя очередь в ответ хлестать Борща, пришлось отпихивать нахальную девчонку локтями, чтоб не прижималась. Она же как нарочно постоянно ходила туда-сюда по тесному помещению. То ей холодной водицы, то горячей, то глины, то золы, то парку поддать, то проветрить чутка, поелику задыхается. Словно кошечка эта искусительница вертелась вокруг, прислонялась и обтиралась разными мягкими частями тела, доводя меня до головокружения. Чтоб не упасть на месте, я хватался за полок, сжимал зубы и крепче махая веником, хлестал старика со всей мочи. Когда каменка начала остывать, и пар принялся рассеиваться, пришла страшная мысль: "А не запарил ли нечаянно пенсионера насмерть? Вон он сегодня как лежит тихонько и не шевелиться, не ворчит, как обычно." Тут же я окатил несчастного ушатом холодной воды. Каково же было моё удивление, когда тот слез и поклонился в пояс, пробормотав мол родной отец его, мальца, последний раз тако славно парил, да и то, егда мамани рядом не было!
— Обаче девку хлестать тобе всё едино не след ешшо!
Ухмыльнувшись, хозяин вытолкал меня в предбанник одеваться.
На заре в полумраке, почувствовав, как кто-то ползает у меня на шее, я схватил неугомонную сумасбродку за пальчики. Думал, что муха, а оказалось, что мелкая воровка ищет второй кулон. Она вскрикнула от неожиданности или от боли и тут не вовремя, а может быть, как раз в самый срок проснулся дед. Картину он увидел самую не двусмысленную. Его полураздетая внучка склонившись над чужой постелью, тянет ручонки к постороннему мужчине! (в смысле не к мужу, не к родственнику). Не раздумывая Борщ шлёпнул свою подопечную, куда положено. Судя по визгу, ладонь у ветерана тоже оказалась тяжёлая, а попа у бедняжки зажила не до конца. Старик потом передо мной извинялся. Мол замуж девке пора. Нынче же пойдёт сговариваться.
С утра мои гонцы поскакали по всем окружающим деревням. Еремке я велел остаться и быть при мне писарем.
— Не положено князю самому выводить буквы, не солидно! — Объяснил я пацану. (не сознаваться же, что просто по-ихнему не умею?)
Кормчий оказался прав. От заманчивых условий мало кто отказывался. Обычно дают в долг наоборот: "Бери пуд, возвратишь полтора". Работы мужики не боялись. Посевная закончилась, покосы ещё не начались, больших забот по хозяйству пока нет. С малыми — бабы с подростками справятся. Приходили даже по трое-четверо человек с одного двора. Семьи-то большие. Десяток детей считается нормой. Кушать хотят все. В суматохе, раздавая и записывая, пролетел весь день. Людям Еремка сразу объяснил, чтоб собирались на самой крутой горе недалеко от торжища. Её все местные знают. С ребятами мы решили ехать завтра, чтоб не на ночь глядя. Вечером я состроил настырной вредине, самую ехидную из своих улыбок, объявив, что в баню сегодня не пойду. Оказалось, что эта предусмотрительная "зараза" даже не топила. Стало ясно, что бороться с ней на её территории бессмысленно, опережает на ход вперёд.