Взявшись за руки, мы пошли, как на экскурсию. Было раннее-раннее утро. Районный центр только просыпался. Красотка, открыв рот, изумлённо распахнув глазки, крутила головой рассматривая громадные, по её мнению, деревянные дома окраины города, посчитав их купеческими или даже боярскими теремами. Однако, когда молодушка увидела кирпичные двух, а потом и четырёхэтажные и даже одну пятиэтажную коробку многоквартирных зданий, у бедняжки чуть не случился шок. Пришлось срочно бежать к колонке и обрызгать стряпуху водой.
— Елико людёв в сих хоромах? — Выговорила она наконец.
Пожав плечами, было несложно произвести нехитрый подсчёт. Примерно сто квартир по три-четыре человека. Итого триста пятьдесят обитателей в среднем.
— Коя же мати дюжую толику народила?!
Я расхохотался. Прелестница решила, что в каждом доме живёт одна семья. Очень непросто было убедить её в обратном. Пришлось даже затащить упрямицу в подъезд и продемонстрировать запертые двери с номерами на лестничных клетках. Кто же будет закрываться от родственников? Следующее потрясение ожидало милашку, когда на улицы стали выходить жители, особенно женщины.
— Сие же срамно! Усе внаготку. — Громко восклицала ошеломлённая спутница и тыкала пальцами, показывая на платья до колен и шорты, на обнажённые руки и глубокие декольте.
— А тебе что говорили?! — Ухмылялся я. — Здесь мода такая!
— Бабы усе простоволосы и стрижены! Лишенки горемычныя-а-а, почто сих тако осрамили-и? — Начала вдруг причитать бестолковая страдалица.
— Никто их не позорит, в парикмахерской по своему желанию причёски заказывают. Говорю же тебе, что так модно. В общем нравится так больше и им, и их мужьям.
На нас тоже посматривали с явным любопытством. Нечасто встретишь граждан, фланирующих по асфальту босиком. Я хоть и спал в одежде, чтоб не замёрзнуть, сапоги всё же снял, чтоб проветрить, просушить портянки-онучи. Да и облачение наше было словно из этнографического музея. Будто бы свинарка и пастух сбежали оттуда погулять, подивиться на современное поселение. Тем боле, что стряпуха всё рассматривала, трогала с неподдельным удивлением и оба мы энергично размахивали руками словно туристы, она восхищённо, а я комментируя.
Очередной шок Младка испытала, когда мимо проехал первый автобус. Спрятавшись мне за спину, дурёха традиционно схватила за рубаху и дрожала, не желая выходить. Видимо не хотела бедняжка, чтоб князь смотрел на неё в таком страшном виде. Пришлось насильно повернуть, обнять, гладя по головке успокаивать, шепча на ушко объяснения этим ужасным, гремящим, вонючим, безлошадным, железным повозкам. Причём физические законы девица понимать отказывалась наотрез, принуждая изворачиваться, придумывать доступные её разуму ответы. Мол скакуны там внутри. Их просто снаружи не видно. В принципе не такая уж и большая ложь получилась. Про лошадиные силы автотранспорта в двадцатом веке даже в детском саду знают.