А может быть и снова ощутить дыхание старой русской печи, откуда «знаткие» люди брали уголек и чертили круги на животике надрывающегося от крика младенца, утишая боль быстрым горячим шепотом. Эта сцена и сейчас словно у Леды перед глазами, бабушка ее родная — мать Ольги слыла по селу «знахаркой», да рано ушла из жизни, Леда только-только закончила начальную школу, не успела с бабушкой и поговорить по душам, уж какие там перенять секреты.
Мама еще говорила, что односельчане к Серафиме Петровне шли не только с телесной хворью, но еще и с просьбой в делах сердечных помочь. Умела старушка мир и лад в семье сохранить, мужа непутевого домой вернуть, наказать обидчицу бесстыжую, что привечает женатого мужика. Также бабушка Сима могла судьбу поведать, от недоброго шага предостеречь.
О многом бы ей Леда рассказала, испросила совета, да вот опоздала, не дожила бабуля, чтобы помочь внучке развеять подступающую порой тоску и тревогу. Только и осталось, что съездить летом в родную мамину деревеньку, порасспрашивать старожилов о местных поверьях и заговорах. Нужно ведь собирать материал для курсовой работы, а там, глядишь, и диплом не за горами.
С Андреем девушка мельком виделась на переменах между «парами», но, кажется, юноша ее избегал, кроме того, ходили слухи, что Колосов живет вместе с «лисой» Алисой на съемной квартире, весь в грандиозных планах и проектах. Занятой, востребованный человек на виду у всего Университета. Конечно, не помнит уже летние теплые ночи на Ингале, да и Леда словно бы стала их забывать, будто и не было ничего. Только дракончик из кургана висел на ободке настенного бра — тонкий, изящный, покачивался порой, словно желая расправить крылья и взмыть в небо.
— Задумаешь лететь, так и меня забери. Я здесь не больно-то кому нужна, разве, что маме, а там может и пригодилась бы…
Где это «там» Леда и сама толком не знала, только понравилось ей вдруг представлять, что есть «за горами, за морями, где люди не видят, а Боги не верят…» таинственная страна, где сохранились еще и даже вполне процветают Древние Крылатые Создания. С замиранием сердца, словно старинное заклинание снова и снова пропевала Леда слова Хелависсы из песни о Драконе:
…. Там тот последний в моем племени легко
Расправит крылья — железные перья,
И чешуею нарисованный узор
Разгонит ненастье воплощением страсти,
Взмывая в облака судьбе наперекор,
Безмерно опасен, безумно прекрасен.
И это лучшее на свете колдовство,
Ликует солнце на лезвии гребня,
И это все, и больше нету ничего —
Есть только небо, вечное небо…