— Оттого и доставляет мне огромное удовольствие беседа с вами, что полна взаимопонимания.
В тот миг сердце Донцова банально замерло от счастья. Однако трезвый, искушенный ум сработал четко: эта мудрая простота глубоко разочарована Западом, который представлен Подлевским, и теперь вместе с Донцовым — на стороне России. Но впереди борьба с полчищами подлевских, одолевающих страну изнутри. Вот он, как шутили в институте, «интеграл от дифференциала», вот она, скрепа, роднящая его личную жизнь с общим ходом русской истории, единящая судьбу Веры и судьбу России. В голове снова мелькнуло символическое «Широка страна моя родная».
Настроение изменилось. Радость уступила место невеселым мыслям о российской ситуации, о предстоящем в Питере явлении народу старой прозападной команды Медведева, от которой никаких прорывов ждать не приходится.
Эх, широка страна моя родная... Странно, после встречи с Верой он стал отчетливее слышать посох истории.
Кстати! О Боже, сколько здесь символов! Даже имя — Вера! — совпадает с христианскими корнями страны. А ведь она, крестясь на храм Христа Спасителя, много говорила о православном церковном люде, о первичности для нее христианских заповедей.
И это ее «Довлеет дню злоба его»...
Те, кому не впервой быть на питерском форуме, давно распробовали вкус этой многослойной политико-деловой кулебяки, которую раз в год белыми ночами запекают на «Экспофоруме» в Шушарах. Верхняя ее корочка-запеканочка, лоснящаяся от масляно-элитарного блеска, — мироправители, политический бомонд, которому, соблюдая строгости чопорного этикета, надлежит помпезно подписывать рекордные множества заранее согласованных договоров — преимущественно о намерениях, — сверкать под телекамеры улыбками, обмениваться рукопожатиями и позитивно влиять на статистическую отчетность. Верхний слой кулебяки — уже с начинкой, и за ним негласно утвердилось наименование ярмарки тщеславия. Тут принято арендовать для разъездов по городу ухарских лихачей с щегольской закладкой — «майбахи», и нанимать трансферы с гидами. Этот клубящийся рой импозантных публичных персон с моднячими перламутровыми пуговицами на сорочках, в костюмчиках от Бриони, туфлях от Черутти, очках Ray-Ban и галстуках от YSL активно демонстрирует свою накачанную бюрократическую мускулатуру, петушится друг перед другом на званых бизнес-завтраках, где идет игра встречных самолюбий и произносятся топовые безответственные тосты, мгновенная добыча ТВ. Вечерами эта денежная кичливость перемещается на списочные тусовки мировых брендов, и в банкетно-фуршетном элитном гламуре всеобщим вниманием завладевают выгуливающие самые изощренные наряды и модный тюнинг жёвлики в брюликах — жены влиятельных коммерсантов, усыпанные крупными гайками с бриллиантами.