— Выборов уже не будет, — осадил Донцов.
— Да что выборы! — наставительно сказал Добычин. — Выборы делать научились, уж я-то знаю. Все хлебные контракты по списку раздают политологам, платят в валюте.
Помолчали. Но Синицын все-таки поднял рюмку:
— Как у Высоцкого, если я чего решил, выпью обязательно. И мы должны: за уцеление России! Как нас в школе учили? Широкую, ясную грудью дорогу проложим себе. — Но закончил прежней мыслью, которая, видимо, донимала его, словно изжога: — Нет, мужики, над схваткой ему долго не протянуть. а если после Ельцин-центра возвращением в Кремль Семьи народу пощечину влепит...
— Ну и что будет? — насмешливо спросил Льняной.
— Да ничего не будет, в том-то и дело. На этот случай уже заготовлена усмирительная команда распиаренных политтехнологов. Но ты же, Сева, должон знать, к чему ведет накопление в людях бессознательной злобы. А русский случай, он вообще особый. У нас трамвайных хамов не любят.
— Во-первых, еще неизвестно, сбудутся ли твои пророчества. А меня-то больше интересуют не утечки о замыслах Кремля, а то, что на деле происходит с жизнью в России. Всякие воспаленные головы меня тоже не волнуют. Но я кожей, каждым волоском на своей башке ощущаю, что в стране начала вдруг складываться какая-то загадочная взаимосвязь разнородных сил, толкающих Россию к смуте. Нельзя на выборы идти под лозунгом прорыва в технологическое будущее, опережая мировые темпы роста, а сразу после выборов слышать, что пару лет ВВП будет ниже, до двух процентов не дотянем. При таком раздвоении гражданин — Гражданин с большой буквы! — неизбежно станет враждебен власти, усомнившись в искренности державной воли. Неужто казенная ложь возобновилась? Не только советская ошибка повторяется, царская — тоже. Опять не думают об историческом завтра.
Добычин высказался о наболевшем, не чокаясь, опрокинул рюмку и ждал развития темы. Однако Синицын повернул в другую сторону, сказал задумчиво:
— Царь Николай был большим любителем псовой охоты. Путин спортом увлекается. Только Сталин, как его ни кляни, книжки читал.
— А ты, кстати, метко сказал «Телепутин», — загнул свое Донцов. — Он от живого народа резко отодвинулся. Волонтеры — сплошь подобраны, чесноком за версту разит. Прямая линия — насквозь режопера.
— Что значит «режопера»? — спросил Льняной.
— Режиссерская опера, как у Серебренникова, Богомолова. Голая постановка. Замысел вместо жизни.
Но Синицын продолжал гнуть свое:
— В моем сознании Путин все больше сближается с Николаем. Во-первых, чаще проявляются признаки внутреннего бессилия: команды раздает, резолюции пишет, указы кует, кадры на местах меняет, а дело по-крупному стоит. Но главное, пожалуй, в другом. Что царь, что Путин перестали слышать немой набат, все сильнее звучащий в народе. Вот мы говорили о быстром накоплении в людях бессознательной злобы — а ведь это и есть немой набат.