Валентин с чувством перекрестился. Повернулся к усыпальнице Толстого:
— Спасибо Льву Николаевичу! Нет, не напрасно мы, Глашка, мчимся сюда, когда на душе смутно. За советом к Толстому! Здесь и вправду мысли возвышаются, философические битвы в мозгах гремят. А еще спасибо ему, что здесь мы позволяем себе быть предельно откровенными. При нашей-то судьбе, нашей профессии это редкие минуты настоящего счастья, раскрепощения чувств.
— И для меня счастье. Знаешь, во Франции есть гаражное виноделие, в очень малых объемах. На лозе оставляют по шесть гроздьев, зато в них весь вкус, вино редкостное, рафинированное, немногим удается его пригубить. Вот и у нас с тобой счастье как бы рафинированное, в Ясной поляне я это особо чувствую. И особо ценю. Мы ведь, Валюша, угодили в сэндвич-поколение: дети пойдут, их предстоит на ноги ставить, а к тому времени уход понадобится нашим старшим. Это и есть сэндвич-поколение — так его окрестили — среднее, стержневое, зажатое между детьми и престарелыми родителями. Двойная тяга на нас ляжет в будущем.
И вдруг рывком, как обычно, перескочила на другую тему:
— Расслабились мы на все сто. А пора как казакам: добро в охапку — и на «линию». Давай-ка о деле покумекаем. Как ты Подлевского прикрывать намерен?
Но Валентин разомчался, вдруг не осадишь. Зло ответил:
— Абракадабра! Нет чтоб своих поддержать, так вынужден врагам акафисты петь.
Но у Глаши настроение улучшилось, теперь она вела мелодию:
— А я тебе вот что, Валя, скажу. Нам надо свое дело во имя России делать, как бы оно с виду, снаружи ни выглядело. Говорю: мы-то настоящие слуги народа. А что касается этих... как ты сказал? Богодуховых? Хорошая фамилия! Во мне надежда живет, что они от Подлевского сами отобьются. Россию просто так не возьмешь. когда очень трудно, народ всегда вспоминает о моральном предводительстве и ряды смыкает. До неприступности!
17
После встречи с Донцовым Вера переменилась. Жизнь, ковылявшая вяло и буднично, наполнилась смыслом, события обрели логику, и все упиралось лишь в некую невнятную «субстанцию», которую ныне принято величать политкорректностью: нельзя же в тридцать лет мчаться в ЗАГС через неделю после близкого знакомства. Приличия требовали респектабельной паузы.
От мамы, которая не могла не заметить перемен, Вера не таилась, сказала о твердом намерении выйти замуж, чему Катерина Сергеевна была рада несказанно. Но именно она, исходя из своих ветхозаветных представлений, назначила сроки: после Нового года.
Внешне жизнь Богодуховых катилась по прежней колее, но, по сути, преобразилась ожиданиями давно чаемого счастья. Донцов стал в доме частым гостем. Нередко заглядывал на чаепитие Петр Демидович Простов, готовившийся к роли особо торжественной персоны свадебного обряда. Своим долгом он считал назидательно расписывать небывалые добродетели Виктора Донцова, хотя в этом никакой нужды не было.