В этот момент не было на свете человека более несчастного, чем майор Сотников. Когда он летел в Кубинку, ему уже рисовались картины, как он ведет целый полк «Яков» на врага, как горят вражеские истребители и бомбардировщики, как мечутся в панике вражеские пикировщики. Он видел себя в кабине этой замечательной машины, он пускал по врагу реактивные снаряды, очереди его пушки и пулеметов вдребезги разносили технику врага. И вот все это оказалось недостижимым и бесконечно далеким. Другие будут водить в бой эти стремительные самолеты, другие будут наносить по врагу неотразимые сокрушительные удары, а он, майор Сотников, будет по-прежнему коптить небо на своем «ишаке», нести потери и писать похоронки на своих мальчишек. Ах, до чего же несправедлива жизнь и тяжела его судьба!
Эти мысли, видимо, достаточно явно отразились на его лице, поскольку стоявший рядом Мороз в глубине души его пожалел, но вида не подал и сурово произнес:
– Ну-ну, майор! Что за упаднические настроения! Отставить эту мерихлюндию! Сейчас идите, размещайте своих людей в общежитии. Затем идите вон туда, – он показал на большое трехэтажное здание, – в комнате № 303 найдете капитана Михолапа. Он поможет вам доукомплектовать полк.
Мороз сделал знак, и подошедший младший лейтенант повел бесконечно расстроенного Сотникова к общежитию.
Домов, в которых проживали летчики, ждущие своего назначения, оказалось несколько. Бросив свои вещи, Синицкий, Бринько и Шаневич пошли искать знакомых, вроде видели кого-то издалека, время до обеда еще было. Олег и Сергей неторопливо разложили свои вещи и обсуждали дальнейшие перспективы, когда в дверь просунулась голова лейтенанта Суслина, по прозвищу, естественно, Суслик. Он был единственным оставшимся в живых летчиком второй эскадрильи кроме ее командира, капитана Шаневича. Суслик сказал, что он местность знает, так как бывал здесь раньше, и берется достать выпивку. Северов отрицательно покачал головой, Малинкин, вздохнув, тоже отказался.
– Ну и дураки! Когда еще будет возможность выпить в спокойной обстановке! Начальству сейчас не до нас. Начальство переживает.
Суслик ушел, а Олег стал показывать ведомому приемы защиты от ножа, вместо него была ложка. У Сергея неплохо получалось, они разогрелись и возились с большим удовольствием. Малинкин разошелся и стал размахивать ложкой, как саблей, со словами «а так, попробуй, отбери», Северов ложку выбил, и она попала прямиком в лоб открывшему дверь Синицкому.
– Хватит дурака валять! Зашибете командира! А если бы Сотников зашел?
В коридоре ржали Шаневич и Бадма, Гоша показал им кулак, а Степан звонко тявкнул.