– При чём тут Совет?
– Финжи знал всё; это он донёс на меня Совету.
– Как ты узнал об этом?
– Вырвал признание у Финжи под дулом болеизлучателя. Болеизлучатель помог ему забыть о разнице в наших званиях.
– Ты и вот это сделал тем же излучателем? – Твиссел указал на шкалу Векометра, которой подтёки расплавленного металла придавали сходство с перекошенным гримасой лицом.
– Да.
– Натворил бед этот излучатель, ничего не скажешь. –
Его тон стал более резким. – А ты знаешь, почему Финжи не принял мер сам, а послал донесение Совету?
– Потому что он ненавидел меня и хотел действовать наверняка. Ему нужна была Нойс.
– До чего же ты наивен! Если бы дело было только в
Нойс, он без труда устроил бы себе союз с ней. И уж не
Техник встал бы у него на пути. Этот человек ненавидел меня.
В его руках по-прежнему не было сигареты, отчего выпачканный табаком палец, которым он ткнул себя в грудь, казался голым до неприличия.
– Вас?
– Мой мальчик, что ты смыслишь в политике? Не каждому Вычислителю удаётся стать членом Совета Времён.
Финжи честолюбив. Он готов был добиваться этого поста любой ценой. Но я помешал ему, так как счёл его эмоционально неуравновешенным. Сохрани меня Время, я только теперь понял, как я был прав тогда… Послушай, мой мальчик, он знал, что я тебе покровительствую. Он видел, как из рядового Наблюдателя я сделал тебя первоклассным Техником. Ты постоянно работал со мной. Как ещё мог бы Финжи отомстить мне? Если бы ему удалось доказать, что мой любимчик виновен в страшном преступлении против Вечности, то это немедленно отразилось бы и на мне. Я был бы вынужден подать в отставку, и, как по-твоему, кто тогда занял бы моё место?
Привычным жестом он поднёс руку в губам и, не обнаружив сигареты, посмотрел отсутствующим взглядом на промежуток между большим и указательными пальцами.
«Не так уж он спокоен, как притворяется, – подумал
Харлан. – Да и можно ли оставаться спокойным в такой момент? Но для чего рассказывать мне всю эту чушь теперь, когда истекают последние минуты Вечности? – И
снова его обожгла мысль: – Но когда же конец? Почему отсрочка?»
– Когда я недавно отпустил тебя к Финжи, – продолжал
Твиссел, – у меня было предчувствие беды. Но в «Мемуаре
Маллансона» говорилось, что ты отсутствовал весь последний месяц, а никакого другого предлога не подвернулось. К счастью для нас, Финжи перестарался.
– Каким образом? – устало спросил Харлан. Ему это было совершенно безразлично, но Твиссел говорил не умолкая, и легче было принять участие в разговоре, чем пытаться отключиться.
– Финжи озаглавил своё донесение «О непрофессиональном поведении Техника Эндрю Харлана». Он разыгрывал из себя истинного Вечного, бесстрастно и невозмутимо выполняющего свой долг. Негодование он оставлял на долю Совета. К несчастью для себя, он не подозревал о твоём истинном значении. Ему даже в голову не пришло, что любое донесение, касающееся тебя, будет немедленно передано мне.