Есть два типа произведений, которые мы, зрители XXI века, воспринимаем как загадки. Чтобы понять произведения первого типа, достаточно изучить стандартный визуальный словарь прошедших эпох. После этого мы сможем легко идентифицировать всех святых и все аллегорические персонификации. Но есть работы, которые мы бы назвали живописными тайнами. Они были загадками даже для своих современников.
«Аллегория Любви и Страсти» Бронзино, которую еще называют «Аллегорией с Венерой и Купидоном», — произведение как раз такого рода. Это одна из самых запоминающихся и знаменитых работ Лондонской национальной галереи. На ней изображена мраморнокожая обнаженная Венера, обнимающаяся и целующаяся с юношей-купидоном (собственным сыном). Они окружены загадочными аллегориями, среди которых есть чудовище с лицом аристократичной дамы, хвостом змеи, ногами льва и странно изогнутыми руками: в одной оно держит соты, в другой прячет скорпиона.
Столетиями историки искусства пытались отыскать в «Жизнеописаниях» Вазари ключ к этому поразительному и эротичному живописному шифру. Однако ошибка Вазари сбила их с толку. Лишь в 1986 году историк искусства Роберт Гастон предложил объяснение этой тайны, над которой четыре столетия бились ученые, опрометчиво использовавшие Вазари в качестве главного источника[254].
Переводы Вазари кишат сносками и примечаниями, которые поправляют или объясняют его текст. И хотя текст невероятно точен для своего времени, он полон ложной информации. Это неудивительно, потому что Вазари изобретал новый тип книги: ничего подобного прежде не существовало. Он сшивал жизнеописания художников из слухов, анекдотов, найденных писем и собственных воспоминаний. Какой же должна была быть сила текста Вазари, если только в 1986 году историки начали подозревать, что ему не всегда стоит верить. Полагаясь на Вазари, они не могли расшифровать целый ряд произведений, хотя он и дал им ключ к расшифровке бессчетного множества других.
Бронзино хотел, чтобы его «Аллегорию» было сложно расшифровать. Он использует несколько смысловых уровней, буквально играет со зрителем, заставляя его или ее подойти к этому откровенно эротическому изображению как можно ближе. Только подойдя к картине почти вплотную, вы видите подробности. Например, то, что ребенок, олицетворяющий первую вспышку любви, наступил на шип, и на поверхности его стопы уже пузырится кровь. Но ребенок не замечает этого, потому что сейчас его отвлекает любовь, а боль от шипа он почувствует позже.
Вазари уделяет Аньоло Бронзино не очень много места в своих «Жизнеописаниях». Возможно, всё дело было в профессиональном соперничестве (до смерти Бронзино Вазари мало о нем говорил, зато после его смерти рассказал, как восхищается им)