.
В письме к сиенскому гранду Антонио Киджи, который был насквозь тосканцем, Цуккаро изливает гнев, забыв про чувство такта:
«Мессер Джорджо… и не думал хвалить кого-либо, кроме тосканцев, хороших или плохих, да помилует его Господь. Из-за того, что ему покровительствовал Микеланджело и герцог Козимо, он стал таким высокомерным, что набросился бы на любого, кто ему не поклонился. И вы знаете, что он написал о моем бедном брате, хотя все говорят, что нет ни одного тосканца, который бы его превзошел. И в последнюю очередь бедный Джорджо, который ничего не умеет, кроме как работать быстро и наполнять стены фигурами, выглядящими беспорядочно и неуместно»[350].
Но дон Антонио, внучатый племянник блистательного и снисходительного покровителя Рафаэля, Агостино Киджи, вполне мог счесть идеи Вазари о тосканском превосходстве совершенно правильными[351].
Академия рисунка крепко утвердилась в художественной жизни Флоренции, а второе издание «Жизнеописаний» было в руках у читателей. Джорджо Вазари осуществил две свои самые заветные мечты. Но самые ответственные и престижные заказы художнику Вазари стали поступать только сейчас, когда ему было уже далеко за пятьдесят. Всю оставшуюся жизнь, почти шесть лет, он проведет, постоянно перемещаясь между Флоренцией и Римом со случайными остановками в Пизе, чтобы проверить работу для тосканского ордена рыцарей Святого Стефана, и в Ареццо, чтобы сделать домашние дела. Герцоги Медичи, Козимо и Франческо, соревновались с папой Пием V за услуги Вазари. Но в то же время его широкая сеть связей и перемещения между правителями Флоренции и Рима делали его очень полезным. Как и многие придворные художники до него, он служил дипломатом. По природе своей работы он встречал разных людей из разных слоев общества, но в то же время имел непосредственный доступ к людям, облеченным властью. У Вазари были мастерские во Флоренции и Риме, но он путешествовал так часто, что предпочитал нанимать местных подмастерьев, а не брать своих учеников. Иначе ему пришлось бы сидеть на одном месте, давать ученикам кров и еду и учить их за плату. А Вазари, который курсировал между Флоренцией, Римом и Ареццо (не говоря уже о частых поездках в Венецию, в отдаленные монастыри, в Пизу и разные места между ними), не мог содержать большую мастерскую, как это делали многие его современники.
По сути, с момента своего основания в 1563 году настоящей мастерской Вазари стала Академия рисунка. Ею заведовал его дорогой друг Боргини. Там читали лекции выдающиеся интеллектуалы, такие как Бенедетто Варки, а председательствовали Челлини и французский скульптор Джамболонья. Академия была местом, где на практике воплощались теоретические художественные изыскания Вазари. Выпускники академии во всех смыслах были его учениками (хотя он мог и не знать их в лицо). Первым проектом академии стала организация похорон Микеланджело (во время которых Вазари произнес надгробную речь). Это определило основное направление академии — методы и стиль Микеланджело. С Боргини у руля, научным авторитетом Варки, скульптурой Челлини и живописью Вазари она могла бы называться Академией Микеланджело.