Но что это я только об авто? Пока слуги и носильщики разбирались с багажом, господин Сементовский-Курилло представил нам своего спутника. Оказалось, что это подполковник Николай Арсеньевич Бесоев, герой многих славных дел (не обо всех из которых можно говорить вслух) и доверенное лицо российского государя, а не просто человек, носящий флигель-адъютантские аксельбанты. Пожав мне руку, подполковник сказал, что он очень рад знакомству с принцем братского России Сербского королевства и что теперь до самого нашего прибытия в Петербург он становится моим сопровождающим и персональным ангелом-хранителем. При этом рукопожатие подполковника Бесоева было крепким, а улыбка ободряющей.
Еще, как мне показалось, от моего нового знакомого исходили слабые, чуть заметные запахи походного бивачного костра, оружейной смазки и сгоревшего пороха, как будто совсем недавно он был на войне или на длительной охоте. Так пахнет от настоящих мужчин, спящих в обнимку с оружием и первыми встречающих врага на границе. От этого запаха так просто не избавиться. Мой отец, который тридцать лет назад воевал с турками, говорил, что эти запахи, особенно запах сгоревшего пороха, въедается в кожу и на некоторое время остается даже после тщательного мытья и замены всей одежды. Таким образом, подумал я, совсем недавно этот человек был на войне, сидел у походных костров, ходил по опасным тропам, дышал воздухом, полным тревоги, бывал под обстрелом и сам стрелял во врага. Вроде бы вполне естественный запах для человека, награжденного множеством боевых орденов. Но, черт возьми, где это могло происходить — ведь в настоящее время нигде поблизости не было никаких официальных боевых действий? Загадка.
И тут мне пришло в голову, что воевать подполковник Бесоев мог только в соседних с Болгарией турецких вилаетах (областях) Македонии и Восточной Фракии, где христианское население, доведенное до отчаяния турецкими притеснениями, вновь, как и тридцать лет назад, поднялось на борьбу за свою свободу. У нас в Белграде этим устремлениям особо не сочувствовали, потому что, как сказал бы мой наставник, вектор этой борьбы указывал не на Сербию, а на Болгарию, с которой местное население было в большем родстве. В то же время именно наша Сербия, первой из всех балканских стран завоевавшая независимость от Османской империи, официально претендует на роль страны-объединительницы всех балканских славян, так же как Сардинское королевство стало той основой, вокруг которой постепенно объединилась вся Италия.
В мечтах у некоторых наших философов и политиков уже возникла Великая Сербия, простирающаяся от альпийских предгорий на севере и до нынешней греческой границы на юге, от адриатического побережья на западе до… восточную границу каждый «мыслитель» рисовал самостоятельно. У некоторых из них эта гипотетическая Великая Сербия включала в себя всю Болгарию, Фракию (до самых Проливов), Добруджу, а также центральную часть Венгрии, то есть долину Дуная, в древности именовавшуюся римской провинцией Паннонией, которая сначала была заселена славянами, вытесненными впоследствии венграми. Некоторые, самые безумные, даже пририсовывают к Сербии итальянскую провинцию Венеция… Не думаю, что такие планы могут быть когда-нибудь осуществлены, зато само их наличие мешает Сербии вести разумную внешнюю политику и подыскивать себе союзников для достижения реальных, а не призрачных политических целей.