После некоторых раздумий заговорил еще один из присутствующих, плотный мужчина с пышными черными усами.
— Ваше Высочество, — сказал он, — я Александр Страмболийский, ответственный редактор газеты «Земледельческо знамя». Скажите, ваши последние слова означают намек на судьбу вашего прошлого короля Александра Обреновича, которого так называемые патриотические силы, не желающие больше терпеть австрийское засилье, изрубили саблями прямо в собственном королевском дворце?
— Да Бог с вами, господин Страмболийский! — натужно рассмеялся я, — это мы, сербы, буйные как дети, не можем жить без острых ощущений и кровавых зрелищ. Для моего отца тот переворот был вообще неожиданностью. Помню, как пять лет назад меня спешно забирали из пажеского корпуса в Петербурге и отправляли в Белград, потому что мой папа стал королем, а наследному принцу неприлично обучаться не на родине. Нет, ничего подобного свержению династии Обреновичей я вам затевать ни в коем случае не советую. Напротив, свергать, а тем более убивать помазанника Божия нельзя ни в коем случае. В этом деле стоит только начать — а потом уже невозможно остановиться. Заговоры, убийства и казни последуют непрерывной чередой. Пример того — Французская революция. Правда, бывают и такие случаи, когда владетель, ощущая, что не в силах больше нести ношу монаршего долга, сам, по доброй воле, отказывается от престола в пользу ближайшего наследника. Возможно, ваш юный княжич Борис окажется больше болгарином, чем его отец, из которого никак не выветрится дух австрийского офицера…
Поскольку присутствующие молчали, я решил добавить, как говорится, пару слов от себя, сказать самое главное, о чем мы разговаривали с господином Бесоевым, и после этого прервать встречу, потому что она сильно меня утомила.
— Господа, — сказал я, — привлекая к себе внимание, — теперь позвольте мне произнести небольшой итоговый спич, после чего давайте завершим нашу встречу и разойдемся довольные друг другом. Для начала хочу вам сказать, что добрые отношения между сербами и болгарами должны стать делом рук только сербов и болгар. Если мы сами не приложим к этому максимальные усилия, то никто не сможет разрешить наши противоречия. Должен сказать, что я не являюсь сторонником тех сил, которые хотят загнать всех балканских славян под единую крышу некоей югославянской империи. Это глупость, которой нет равных. Сербы и болгары, хоть и близкие, но все же отдельные народы. Все сербское должно стать сербским, а все болгарское болгарским. В тех же местах, где сербы и болгары живут вот так, — я показал корреспондентам сплетенные пальцы двух рук, — необходимо искать такой путь решения национального вопроса, который бы наименьшим образом навредил живущим там людям. Я пока не знаю, как этого добиться, но в Петербурге надеюсь припасть к источнику мудрости, и думаю, что в ближайшее время буду уже знать ответ. Напоследок хочу сказать, что самое главное — что у нас с вами есть общие друзья и общие враги, а если кто-то путает их между собой, то это значит, что у этого человека не все дома и его надо лечить. На этом позвольте закончить и попрощаться. Надеюсь, у вас хватит храбрости напечатать в своих газетах все, что было сказано во время сегодняшней встречи. Прощайте, или, точнее, до свиданья; возможно, что мы с вами еще увидимся.