В ответ Коба только пожал плечами. За отдельными товарищами, больными детской болезнью левизны, о которых сейчас говорил Владимир Ильич, действительно приходилось присматривать в оба глаза, дабы они не наговорили или, не дай Бог, не натворили чего лишнего. Ведь душеспасительная беседа или каторжный этап в Сибирь — еще далеко не самое худшее, что может случиться с революционером. Истребительные группы ГУГБ, воюющие с террористическими ячейками (без различия их партийной и религиозной принадлежности) вооружаются автоматами (на самом деле пистолетами-пулеметами) Федорова под девятимиллиметровый парабеллумовский патрон. Тех, у кого не хватило ума бросить оружие и упасть на землю, обычно потом хоронят с изрядным свинцовым обременением внутри. Эти самые автоматы — жутко скорострельные машинки, на близком расстоянии по эффективности равные пожарному брандспойту, не разбирающие, кто прав, кто виноват.
Тем временем Ильич, который расхаживал туда-суда по комнате, заложив большие пальцы за проймы жилета, снова остановился напротив Кобы с ехидной усмешкой.
— А что, — живо спросил он, — лично вы, товарищ Коба, тоже не считаете низвержение самодержавия и пролетарское вооруженное восстание насущной необходимостью, или думаете, что нынешнее положение временно и без применения насилия нам не обойтись?
— В нынешних условиях, когда император Михаил по всем вопросам идет нам навстречу, — ответил Коба, — я считаю любое применение насилия и даже подготовку к нему не только излишним, но и прямо вредным. Маленькая ложь рождает большое недоверие, но если обман выразился делами и из-за него погибли люди — хоть служащие полиции, хоть простые обыватели, хоть наши товарищи, — то такой обман становится тысячекратно страшнее. Кто станет потом с нами договариваться, если мы одной рукой подписываем договоренности, а другой сами же их нарушаем…
— Да я, собственно, не об этом, — махнул рукой Ильич, — но ведь и император Михаил тоже может оказаться не вечным, причем без всякого нашего участия… Британские агенты, польские националисты, или вообще еще какие-нибудь …исты, ведь врагов у товарища Михаила хоть отбавляй. Что будет в таком случае с рабочим движением, если его преемник-регент из великих князей решит свернуть все его социальные программы, посадив нас с вами в тюрьму, чтобы не возражали и не мешали пить кровь трудового народа? Это я вообще-то говорю к тому, что не возражаю против вашей профсоюзно-партийной деятельности, но не уверен в том, что все эти благие начинания нынешнего императора имеют хоть сколь-нибудь продолжительное будущее.