Коба хмыкнул и измерил Ильича внимательным взглядом.
— Вы можете не беспокоиться, — сказал он, — но товарищ Михаил тоже не дурнее иных прочих. А если он чего и упустит, то найдутся товарищи, которые тут же ему подскажут. Не буду объяснять подробности, но в случае несчастья с товарищем Михаилом ни один Великий князь к должности регента не подойдет и на пушечный выстрел. Товарищи из будущего, которые контролируют вокруг трона все основные позиции, назначат регентом правильного человека, и никто даже пикнуть не посмеет. Кстати, и вы, и я тоже состоим в Регентском Совете и будем вместе нести свою долю ответственности за управление страной.
— Ну что же, товарищ Коба, — потер Ильич руки, — так будет даже лучше. Но теперь давайте вернемся к тому, что вы сказали в самом начале. Насколько я понимаю, новая партия нужна товарищу Михаилу потому, что он решил поиграть в парламентаризм, не так ли?
— Вы совершенно правы, — кивнул Коба, — это именно так. Только вот слово «поиграть» я счел бы в данном контексте несколько неуместным. Товарищ Михаил говорил, что народ должен чувствовать, что через своих представителей он принимает непосредственное участие в управлении страной, но в то же время ему не хочется возиться со всякими обормотами, которые могут пролезть в будущий парламент на волне левого популизма. Поэтому ему нужна максимально широкая и в то же время управляемая левая партия, которая перекроет собой все легальные оттенки рабоче-крестьянского движения…
— А наша партия большевиков, — быстро спросил Ильич, — будет допущена к парламентской трибуне, или товарищ Михаил собирается строить чисто однопартийную систему?
— По идее, — сказал Коба, — в его парламентской схеме присутствуют две крупные партии — левая и правая, а также множество мелких, в том числе и партия большевиков. Но на самом деле, с учетом того численного превосходства, которое трудящиеся имеют над буржуазией, схема получится скорее полуторапартийная, с одной крупной левой партией (большинство которой колеблется от простого до конституционного), а также прочих партий помельче. И большевики тут могут взять вполне приличную долю голосов и использовать парламентскую трибуну для расширения своего влияния в стране.
— Да вы, товарищ Коба, никак меня уговариваете, — хихикнул Ленин, — да согласен я, согласен. Тут, как говорится, раз раскрыл рот и сказал «А», так проговаривай и остальные буквы алфавита. Нелегальная борьба за права рабочего класса и влияние в стране сейчас не только невозможна, но и бессмысленна. Когда тебе все дают сами, бессмысленно ломиться в открытую дверь, а парламентская трибуна для легальной борьбы — это то, что доктор прописал. Но я о другом. Название партии у вас, батенька, никуда не годится. Какая еще лейбористская партия, в самом деле? Это вы, я и товарищ Михаил знаем, что это слово означает по-английски. Простой народ в этом деле, как говорится, ни в зуб ногой. Если вы хотите дать заявку на максимально широкий политический спектр, то назовите свою организацию Партией Трудящихся или Партией Труда. Вот тогда люди к вам непременно потянутся. Впрочем, зайдите ко мне в понедельник, 2-го марта, и я по старой памяти в письменном виде дам вам полную раскладку на формирование максимально широкой парламентской партии. Думаю, что при соответствующей поддержке со стороны опытных товарищей вы со всем этим справитесь… А сейчас давайте прощаться. Вот-вот придет Наденька, и если обнаружит, что вместо отдыха я вечером снова занимаюсь делами, устроит нам с вами жесточайший скандал. Врачи запретили мне работать больше шести часов в сутки, вот она и стережет меня будто Цербер…