Как краски по холсту, пьянит красой.
Слова и глаз – точней от раза к разу,
Берись за кисть, перо и жизнь воспой!
К творцу приходит свыше вдохновенье.
Поэт – слагает стих. О радость воспаренья!
Хана была более чем удивлена – потрясена! Однако в её душу закрался элемент недоверия: она заподозрила, что эти стихи были сочинены ранее и сейчас только воспроизводятся по памяти. Ей захотелось проверить, и она сказала прямо, о чём втайне подумала. Антонина нисколько не обиделась и, сделав небольшую паузу, прочитала:
Немея, создать тишину
Противу – немого закона.
Любимице рифме войну —
Дерев засыхающих крона…
Невнятно и робко – гул строф.
Освоенность духа – паренье
Снимает легчайший покров,
Вострится ушное уменье.
Прогалиной, талым снежком,
По кромке ледка – недоверье,
Но буквы – наклонно рядком
В порыве встают вдохновенья.
Так мастера кисть завершает мазок,
Так издали слышен пастуший рожок.
И сразу, без перерыва:
Трудно выстоять в выверте дней,
Не унять от раздумий тоски.
Тёмных красок палитра видней.
Злости выверт. Безумны мазки.
Замирает душа. Неказист?
Бег куда? От другого – к себе?
Припадает к земле жухлый лист —
Не мятежность, но верность судьбе.
И раздумий – тягчайше кольцо.
Выбор сделан. Сомнения – прочь.
Ветер осени. Краска – в лицо.
Бесконечною кажется ночь.
Хана завороженно слушала. Антонина продолжала:
Оно ещё не сказано. В пластах,
Спелёнатое… Странно и плакуче
Торопит появиться на устах,
Как солнце озаряет из-за тучи.
Из глуби, уголочков естества
Всплывает, как в шампанском пузырьки,
Наитие чудесного родства —
Снующие у берега мальки.
И тянет, как цепочку из воды,
Нанизывая бусинки понятий
На буквы строчек – стройные ряды
В испуге от корректорских изъятий.
Так прорывается подземное теченье —
Глубинных вод с надземными смешенье.
– Сеанс стихосложения окончен! Спасибо за внимание, – раскланялась Антонина. – Не слышу бурных аплодисментов.
– Браво! Браво! Просто изумительно. Твои стихи замечательны. Я бы никогда не смогла так, – зааплодировала Хана.
– Тебе понравилось? Думаю, и ты любишь сочинять стихи. Прочти, пожалуйста, что-нибудь.
– Мне с тобой не сравниться.
– Прошу, прошу! Мы не на турнире поэтов, – проговорила Антонина с очаровательной улыбкой. – Смелее! Ну!
– Хорошо. Вот это, пожалуй.
Упоительна синь небес.
Облака потеряли вес
И плывут, истончая тлен, —
Белизны невесомый плен.
– Отлично, Хана! Почитай, пожалуйста, ещё.
– Пожалуйста.
В тиши трудов уединенья,
В стремленье истину познать
Сердца находят утешенье
И грусти лёгкой благодать.
– Здорово! Я так не могу.
– Шутишь?
– Нисколько. Чувствуются непосредственность, индивидуальность и, конечно, несомненный талант.