– Да ну! – глаза Ханы округлились, и она снова встала, подошла к окну.
– Вот тебе и ну, – развела руками Сью.
– Откуда ты можешь знать?
– Кому, как не мне, знать.
– А мой дедушка? Он знаменитый на весь мир, а живёт здесь.
– Там места ограничены. Притом он нужен на Земле.
– Да. Согласна. Он и сам не хочет. Это я знаю точно. Неужели, неужели? Я потрясена. Что же это со всеми нами будет? Что будет? – Хана схватилась за голову, упала в мягкие подушки дивана.
– Успокойся, выпей воды, – заботливо произнесла Сью и, налив воды в стакан, подала его Хане. Подождав, пока та выпьет, продолжила: – Ничего не будет. Не бойся. Вернее, будет, но не так скоро. Хотя медицина работает над продолжительностью жизни, но нам не грозит увидеть последствия непростительных ошибок сегодняшнего дня. Ты ещё успеешь выйти замуж, нарожать детей и дождаться внуков.
– Ни за что! Ни за что! – топая ногой, заявила Хана. – никаких детей после того, что я узнала. Никаких детей!
– Человек запрограммирован на то, чтобы иметь детей, воспроизвести, так сказать, себя, остаться в потомках. Люди не задумываются над тем, как будут жить их дети, внуки, правнуки. Будут ли они счастливы, будут ли благодарны за своё рождение. История наша ничем так не гордится, как своими завоеваниями. Люди от появления до наших дней только и делают, что убивают, уничтожают разными способами друг друга. Я не обобщаю, но сама подумай.
– Люди устали, не хотят слышать и думать о трагедиях, не хотят говорить о тяжёлом, страшном, ужасном, – Хана подняла голову. По её лицу пошли красные пятна, глаза блестели лихорадочным блеском, пальцы рук слегка дрожали.
– Ещё бы! Компьютерные игры построены на погонях, убийствах, бесконечной стрельбе, а TV показывает сериалы о самых ужасных преступлениях. Говоришь, устали? И тем не менее я буду информировать людей о грозящей опасности.
– Но почему? Ты что, один должен за всех делать опасную работу? – Хана взяла стакан, налила воды. – Почему другие ликвидаторы молчат, те, которые одновременно с тобой сдавали экзамен? Их ведь тоже посылали определять опасные зоны.
– На это я бессильна что-либо ответить. Ребята отличные.
– И они все сдали экзамен?
– Надеюсь… скорее всего…
– Никого, кроме тебя, не ищут. Только твои портреты красуются, – Хана сделала несколько глотков, внимательным взглядом окинула Сью. – А тебе идёт быть девушкой. Ты симпатичнее многих наших девчонок. А улыбка… Нет слов. У робота в принципе не может быть такой улыбки. Всё же постарайся не улыбаться в местах скопления.
– Ты всё-таки сомневаешься? – Сью машинально поправила и без того удачно сидевший парик и, продолжая улыбаться, подошла к Хане. – Потрогай меня. Посмотри внимательно в мои глаза. Дай твою руку. Чувствуешь? Слышишь, как бьётся моё сердце? Стучит? Стучит, как у тебя? Я видела последние модели роботов. У них сердца нет. Их сердце никогда не будет биться. Правда, некоторых роботов выпустили на улицы, и они разгуливают, удачно маскируясь под людей, но при внимательном рассмотрении отличить их от человека не стоит большого труда.