Лев это помнит. Даже когда основная часть населения лагеря штурмовала ворота, несколько десятков ребят вместе с ним обыскивали развалины. Пастор Дэн прав: Лев выносил бы пострадавших еще и еще, но в какой-то момент ему пришло в голову, что одно неверное движение может привести к взрыву и тогда Лавка мясника окончательно обвалится. Поняв это, Лев вернулся на красную ковровую дорожку и сидел там с Рисой и Коннором до тех пор, пока их не увезли на «скорой помощи». Потом Лев встал на ноги прямо посреди творящегося беспорядка и признался в том, что одним из террористов был он. Он продолжал признаваться в этом всем подряд, пока один из полицейских не согласился арестовать его. Поначалу он даже не хотел надевать на Льва наручники, боясь, как бы он не сдетонировал, но Лев убедил его это сделать, сказав, что сопротивляться аресту не будет.
– То, что ты сделал, Лев, привело людей в недоумение. Никто не может понять, кто ты: герой или чудовище.
Лев отвечает не сразу.
– А есть еще варианты? – наконец спрашивает он.
Пастор Дэн молчит. Вероятно, он не знает ответа.
– Приходится верить в то, что есть какое-то высшее объяснение тому, что с тобой произошло, – говорит он, глядя на обложку журнала, который держит в руке. – Сначала тебя похитили, позже ты стал Клаппером, но хлопать отказался, и все это привело к нынешнему положению. Многие годы ребята, которых отдавали на разборку, были безликой массой никому не нужных детей, но теперь ты стал их олицетворением.
– А нельзя мне олицетворять что-нибудь другое? – спрашивает Лев.
Пастор Дэн снова смеется, на этот раз от души. Он смотрит на Льва, как на обычного мальчика, а не на какого-то инопланетянина. Льву на мгновение начинает казаться, что он и есть обычный тринадцатилетний подросток. Это чувство ему совершенно незнакомо, потому что всю свою жизнь ему внушали, что он необычный ребенок. Так всегда бывает с детьми, которых родители хотят принести в жертву.
– Так что же будет дальше? – спрашивает Лев.
– Насколько я понимаю, они хотят за несколько недель вывести большую часть взрывчатого вещества из твоей кровеносной системы. Ты будешь представлять собой определенную опасность, но не такую, как раньше. Сможешь хлопать в ладоши, заниматься спортом – что угодно – и не взорвешься. Естественно, наиболее контактными видами спорта заниматься будет нельзя.
– А потом меня отдадут на разборку?
Пастор Дэн качает головой:
– Они не станут отдавать на разборку террориста, накачанного взрывчатым веществом – полностью из кровеносной системы его никак не вымоешь. Я разговаривал с твоим адвокатом. Он считает, что тебе предложат сделку, – в конце концов, ты сильно помог им, указав, где прячутся люди, влившие тебе в вены этот ужас. Они использовали тебя и получат по заслугам. Так что судья, вполне возможно, решит, что ты в этой истории жертва.