Все-таки желание посмотреть на Итру сильнее опасений, что придется объясняться с Ининой учительницей. Думая про Итру и Ину, невольно сравниваю себя с Алой.
Разве может у нее быть ближайшая подруга, которая посещает терапию, потому что у нее есть недостатки, и в особенности – нездоровое желание бегать и встречаться с живыми людьми?
– А Итра есть у тебя в списке друзей? – спрашиваю я.
– Есть.
Уже хорошо.
– Вы в первый раз общались нормально?
– Угу.
Хорошо.
– А как он тебе предложил… – начинаю я, но тут же понимаю, что задаю глупый вопрос, Итра не мог предложить это через блокнот.
– Вчера, сразу после уроков.
Хочу посмотреть на Итру.
Я даже не представляла себе, что Инина школа так на меня подействует. Уже много лет я не оказывалась посреди шумной толпы живых людей. Встречаюсь с каждым по отдельности. Разве что на улицах вижу, как они идут в разных направлениях. Стоило нам приоткрыть дверь, и у меня сразу закружилась голова. Никто по коридорам не бегает, никто не кричит, все двигаются медленно, намного медленнее, чем на игровых площадках, и все равно нехорошо. Мимо прошли, кажется, шесть похожих на Ину девочек, а может, и восемь – у меня от них в глазах зарябило.
– Позвать медсестру? – спрашивает Ина, увидев, что я прислонилась к подоконнику.
– Ответ отрицательный, – говорю я, набрав побольше воздуха: не хватало еще, чтобы я, придя по важному делу, оказалась в кабинете медсестры.
Ина пожимает плечами и – не могу поверить – на цыпочках убегает.
– Сейчас вернусь, – успевает сказать она, перед тем как скрыться за углом.
Хоть я и плохо себя чувствую, но спешу оглядеться, пока коридоры ненадолго опустели. И я училась в похожей школе. Помещение мало чем отличается от наших квартир и комнат. Стены белые или светло-серые, в вестибюле пара колонн, одна с левой стороны, другая с правой. Полы мраморные, зеркальные. Увидишь в них свое отражение – и оценишь его положительно или отрицательно. Подоконники ровные, белые. Все как в мое время. Я еще помню занавески: некоторые дети, отпросившись во время уроков в туалет, заворачивались в них и раскачивались взад и вперед, как в старинных гамаках. А с одной девочкой случилась ПА. Паническая атака. Она накрутила на себя занавеску и ждала, что будет весело, но никакого развлечения не получилось – застряла, как в трубе динамического насоса, и стала вопить, что вот-вот умрет. Мы тогда уже знали, что смертны.
Теперь здесь занавесок нет.
Смотрю через окно на заасфальтированный двор. Его границы обозначены магнитными столбами ограды и магнитными линиями. Ученики знают, как и где гулять, так что на переменах они прогуливаются между линиями. Даже побегать могут, только не как попало. Если бегут, то в одном направлении, потом поворачивают налево или направо – и снова вперед. Повернуть назад нельзя. Прикасаться к другим нельзя. Наступать на линии нельзя. Примерно как на беговых дорожках. В соответствии с рекомендациями.