Мне стало жаль Нанэ. Во что она превратиться через несколько лет? В лучшем случае — официантку в какой-нибудь кафешке, в худшем — попадет на улицу. В Материи теперь никто не ценил красоту так, как в древности. Это раньше за ними бегали и крали, теперь они сами толпами штурмовали модельные агентства и богатеньких папиков. Слишком много сейчас стало нестандартных прелестниц, всех не растолкаешь локтями и не истребишь.
— О чем нам говорить? — сзади меня раздался грустный, до слез родной голос. Кеша… Всё мое существо рвалось к нему, но я сдерживала себя. Возможно, это тоже всего лишь морок. Стоило ли тратить заветный шанс на дэва в обличии любимого человека?
— Давай снова жить вместе, — Нанэ не стала церемониться.
— Зачем? Ты ясно дала понять, что я тебе больше не нужен.
— И что? — похоже, в Нанэ снова заиграла гордыня. Конечно, легко быть тигром перед безропотным кроликом. — Я не золотая монета, чтобы прятать меня в сундук. Я хочу свободы! Да, ты мой мужчина, но если ты не даешь чего-то, то я вправе взять это на стороне.
Я мысленно схватилась за голову. Что же она творила? Ей бы валяться в ногах, умолять со слезами и рыданиями простить, а Нанэ несла какую-то околесицу. Почему-то я знала, что раскайся она сейчас, Кеша вернется. Переступит через себя, простит и всё станет так же, как раньше. Как же я сама не догадалась об этом, когда он застал меня с Игорем?!
— То есть я сам виноват? — устало спросил Аркаша. Я чувствовала, что ему больно говорить с Нанэ. Вернее, как он думал, со мной. Только сейчас сообразила, что эта комната никак не походила на апартаменты Вероники Павловны. Видимо, Кеша и впрямь сдержал слово и к маме не вернулся. Каково ему теперь, когда он убедился, насколько права она оказалась?
— Да! — выпалила Нанэ, но тут же осеклась. Кролик оказался не таким уж и безропотным. — То есть нет… Я запуталась. Мне плохо без тебя…
Нанэ пыталась придать словам больше значения с помощью глаз, но они оставались холодны и безразличны.
— Вик, не надо больше приходить, — твердо произнес Кеша. Он замолчал, выжидая, когда Нанэ покинет квартиру. Она тоже это поняла и, взглядом посверлив его на прощание, ретировалась.
Аркаша вздохнул. Так тяжело и тоскливо, что моё сердце взорвалось от жалости. Его самого я так и не увидела.
Я снова оказалась в пустыне. Ветер стих, крики и стоны, с трудом пробивавшиеся сквозь него, теперь раздавались со всех сторон. Рядом нарисовалась уродливая физиономия Ангро-Майнью. Он переваливался с бока на бок и сердито хмурил брови.
— Ты мне надоела! — закричал он, брызгая слюной мне в лицо. — Дергать змей за хвосты и то забавнее, чем играть с тобой!