На мельницах уже не было блока, я проверила. И, похоже, что герцог тоже проверил. Мы пошли в сторону дома старосты.
— Вы не представляете, какого было моё удивление, когда вы сняли плащ и я вас узнал. — проговорил герцог. — Я то надеялся, что вы сейчас спите, а не разгуливаете ночью по деревне. Да ещё и в таком виде.
— А какого моё было, когда я увидела вас держащего того парня. Но я бы всё равно его догнала. — сказала я.
— НЕ сомневаюсь. Как вы выбрались из комнаты? — спросил эл Дреко.
— Через окно. — ответила я.
— Я так и подумал. — сказал герцог.
— Вы знали, что это русалка поставила блок с самого начала?
— Я предполагал, но не знал мотива.
— Теперь проблема решена. — сказала я.
— С вашей помощью. — добавил герцог. — Наверное, мне лучше сотрудничать с вами, чем замыкать в комнате. Я просто привык решать проблемы один.
— Когда мы отправляемся в следующую деревню? — задала я вопрос.
— Завтра после обеда. Вам нужно отдохнуть после ночных приключений. — ответил герцог.
Когда мы пришли в дом старосты, герцог расколдовал мою дверь. А когда зашла в свою комнату и закрывала дверь, я услышала тихое, на грани шёпота:
— Спокойной ночи, Жозефина.
К гхшунфгу его челюсть! Как же спать хочется. Что ж так плохо то! Мне срочно нужен платок и чашка чая. Горло болело нещадно. Было такое ощущение, что по моему горлу всю ночь скребли кошки своими когтями. Что б им пятая нога ежа пинков надавала.
Я открыла один глаз, посмотрела в сторону окна, оно было зашторено, но сквозь ткань упорно пробивались солнечные лучи, закрыла свой бедненький глазик. Полежала ещё немного, раздумывая над тем, что нужно кого-то позвать, но измученное горло не давало мне это нормально сделать.
Смешно, лучшая целительница Академии Магии лежит и мучается от простуды. А всё из-за моей особенности, я не могу исцелять себя, любого другого человека могу, а себя нет. Выругалась вслух хриплым, срывающимся голосом и услышала, как рядом кто-то закашлялся. Медленно повернула голову и, открыв глаза, увидела герцога, стоявшего и смотревшего на меня округлыми глазами. В его взгляде так и читалось осуждение.
Я не стала спрашивать, что он делает в моей комнате, приняла полулежачую-полусидячую позу и попросила одними губами:
— Горячего. Чая. Мне.
— Что? Что вы сказали? — спросил герцог.
Я поманила его пальцем к себе и когда он насторожено, наклонился ближе, я повторила свою просьбу. Герцог снова округлил глаза и обвиняюще громко воскликнул:
— Да вы простыли!
Я согласно кивнула головой и издала болезненный стон. Герцог отшатнулся от меня, прищурился и сказал: