— Спасибо? А вы что, не очень-то с ним ладите? — заинтересовалась Кристина. — Надо было сказать, я бы еще что-нибудь к нему приклеила…
— Если много лет работать вместе, с кем угодно будут накапливаться конфликты, — инквизитор все еще улыбался, глядя на нее. Улыбка делала его лицо радостным, каким-то праздничным — бывают такие люди: какие бы чувства они ни вкладывали в свои улыбки, те выглядят праздничными, и все тут. Потом, опомнившись, он кивком позвал Кристину за собой и побежал вниз по лестнице.
— Эй, куда теперь? А вы не хотите допросить этого… подлого законенка? Может, он запомнил, кто проник в управление!
— Нет, это в одиночку не делается, — мотнул головой Лещинский. — Сейчас съездим домой к Безымянному. Мне что-то подсказывает, что его забыли не просто так. Возможно, воздействие сектантов началось с него…
Он резко замолчал, видимо, пораженный какой-то новой мыслью. Даже замедлил шаг и привычно потянулся к переносице.
Кристина вздохнула. Происходящее нравилось ей все меньше. Еще ей не нравилось, что Лещинский хватается сразу за множество деталей, не останавливаясь на какой-то одной. Может, если дожать до конца то же проникновение в заповедник, бросить на его расследование все ресурсы, напоить высших инквизиторов каким-нибудь зельем здравомыслия…
…то все равно бы не удалось ничего выяснить. Она сама не знала, за что хвататься. Зацепок не было, а те, что были, оборачивались еще большими странностями. Она надеялась хотя бы в столице нащупать след, а столкнулась с чем-то куда более чудовищным, чем просто заглоты в Городе. С заглотами хотя бы было более или менее понятно. А вот с инквизиторами…
— Одно из двух, — медленно произнес Лещинский. — Или мы приедем к Безымянному, застанем его дома или не застанем… или мы вообще не обнаружим ни его, ни его дома. Может быть, они правы. И его действительно нет.
— Что вы хотите этим сказать?
— Что не обязательно все то, чем кажется, — выдал Лещинский задумчиво, заставив Кристину несколько мгновений недоуменно моргать в попытках понять, что это значит. Затем снизошел до объяснений. — Нам с вами кажется, что с советом высших происходит что-то не то. Их заколдовали. Их заставили даже забыть о существовании Безымянного. Но если это не они, а мы под какими-то чарами… то, возможно, стоит пересмотреть наше расследование. Может, даже сама секта существует лишь в нашем воображении. Если мне мерещится Безымянный, почему не померещиться секте?
Кристина ошарашенно уставилась на него, но Лещинский был абсолютно серьезен. На его лице читалось лишь замешательство и досада. И, что самое отвратительное, в его словах была доля истины. Сомнение уже заползало в разум, подтачивая мысли ядовитым дымком. Весь мир не может ошибаться, правильно? А весь совет высших инквизиторов — может или нет? Еще вчера Кристина с уверенностью бы ответила «нет». Это же высшие! Не может быть такой силы, которая сумела бы их подчинить. Но их и не подчинили, их лишь мягко и незаметно отвлекли. Не стали сражаться в лоб, а использовали хитрость. Или нет? Или мягко и незаметно отвлекли кое-кого другого?