Слава богу, табличка при входе была. И установили ее, вероятно, недавно. Неаккуратно установили. Либо спешили, либо по другой неизвестной нам причине, однако новый размер таблички явно не совпадал с размером прежним. Новый размер оказался меньше, отчего была видна старая краска. Впрочем, досадная оплошность вряд ли кого-нибудь волновала. Главное, что была табличка.
Мужчина, при ближайшем рассмотрении в котором можно было признать Алексея Матвеевича, взялся за ручку двери, не глянув на табличку. Вероятно, он прекрасно знал, какому ведомству принадлежит здание. И вошел он вполне уверенно, нисколько не сомневаясь в направлении движения. Пройдя небольшой вестибюль, спустился по лестнице — она неплохо сохранилась. Встречаются порой удивительные лестницы, где можно наблюдать течение времени. Столько здесь в бытность свою прошло народа, что лестница, как валуны в реке, принимает иную форму. Лестница была обычная — ничего в ней не подсказывало о наплыве посетителей. Еще одна дверь, которую открыл Алексей Матвеевич, снимая шляпу.
— Ты как курьерский поезд, — услышал он голос и позволил себе улыбнуться.
— Да, — сказал он, избавившись от куртки и шляпы, — я как курьерский поезд. Водится за мной мелкий грех. Ничего поделать с собой не могу. Временем не только дорожу, я его уважаю. И знаешь, иногда чувствую взаимную симпатию.
— Какую симпатию? — спросил голос и тут же появился тот, кому он принадлежал, — щуплый мужчина неопределенного возраста.
— Пряников не было, — сказал Алексей Матвеевич, — и вообще я в них не разбираюсь. Поэтому критика в мой адрес отклоняется. Не понимаю, как можно всю жизнь сходить с ума от пряников? Ты все еще ребенок?
— А ты — черствый и сухой человек.
— Каким бы ты хотел меня видеть? Я — жандарм, а ты, Аркаша, — книжный червь. Глянь на себя! В тебе действительно что-то есть от червя. Ей богу! Худой и желтый. И характер от червя. Ты слышал свой голос? Тебе в кино пауков озвучивать или других козявок. Печенье, пряники — какая разница? Курить хочу бросить — живот пучит. Не знаешь, почему пучит живот?
— Газы, — сказал Аркаша, — ты не умеешь общаться с людьми. К чему говорить, что я похож на червя?
— Но ты в самом деле на него похож! — не унимался Алексей Матвеевич. — Каждый из нас на кого-то похож. Я, например, похож на таракана. Посмотри внимательно — похож? А так? И что мне теперь — не жить? Аркаша, тебе ли не знать, что в свое время кем нам только не приходилось быть — и тараканом, и козявкой. Как мой запрос?
— В порядке общей очереди.
— Какой еще очереди? — возмутился Алексей Матвеевич.