– Проходите, Триггет, – обратился к нему мистер Карлайл, когда его подчиненный робко остановился у двери, –
мистер Каррадос хотел бы узнать от вас кое-какие детали о деле доходного дома Массингем.
– Я уже не в первый раз имею возможность воспользоваться результатами вашего расследования, мистер
Триггет, – кивнул слепой вошедшему, – добрый день.
– Добрый день, сэр, – с угрюмой почтительностью ответил Триггет. – Благодарю вас за вашу доброту, сэр, но, мистер Каррадос, сэр, это дело совсем не то, что дело
Тарпорли-Темплтон, если позволите, сэр. То дело было простое, как яйцо, сэр.
– Да, мистер Триггет, но только после того, как мы увидели это яйцо, – с улыбкой признал Каррадос. – А разве это дело неразрешимо? Ну, ладно, когда я был мальчиком, я обожал рассказы о привидениях, но, помнится, когда я читал их, меня всегда охватывало подозрение, что в конце истории все объяснит какой-нибудь подлог, что-нибудь вроде гениальной системы проволочек, построенной хитроумным Магглзом, или оптической иллюзии, образованной с помощью скрытых зеркал, которые и формировали появляющееся привидение. В таких случаях я всегда чувствовал себя обманутым. Надеюсь, там не было никаких скрытых проволочек или зеркал, мистер Триггет?
Лицо мистера Триггета приняло выражение мудреца, которому задали неразрешимую загадку. К несчастью, наклонности натуры и требования профессии в нем полностью расходились, поэтому он часто выглядел одновременно и бодрым и усталым.
– Проволочки, сэр…– начал он со слабым удивлением в голосе.
– Не только проволоки, но любого другого предмета, который мог бы пролить свет на происходящее, – вставил мистер Карлайл. – Мистер Каррадос хочет сказать следующее: вы доложили, что в квартиру никто не может ни проникнуть, ни спрятаться в ней…
– Я проверил каждый дюйм во всех комнатах, мистер
Каррадос, сэр, – возразил обиженно Триггет. – Я проверил каждую доску и даже, можно сказать, каждый гвоздь в полу, в плинтусах, в оконных рамах, по существу, везде, где только может быть доска или гвоздь. Там нет ни одного тайного входа или выхода. Кроме того, я самым тщательным образом пометил двери и окна на тот случай, если кто-нибудь тайком ими воспользуется. Но ими никто не пользовался, сэр. За последнюю неделю только я входил и выходил из этой квартиры, мистер Каррадос. И все же, ночь за ночью, каждую ночь, газ, который отключен у счетчика, зажигается и гаснет, и вода, которая тоже отключена у бака, плещется в ванной до той самой секунды, пока я не открою дверь. Стоит мне войти, и в комнате становится тихо, как в могиле, и все стоит на своих местах, как будто я никуда не выходил. В этом есть что-то нечеловеческое, мистер Каррадос, сэр. Плоть и кровь не могут вынести этого – то есть я хочу сказать, по крайней мере среди ночи не могу этого вынести.