— Этот проход был пос-с-строен для того, чтобы можно было быс-с-стро покинуть замок, — ответила змея, что-то высматривая в щелях камня. — Подобных ему во дворце множество, но знают о них немногие.
— И как мы откроем эту дверь?
— Очень прос-с-сто, — шепнула Изумрудка. — Толкни вон тот камень. Третий с-с-слева от меча с-с-статуи… Да!
Небольшая тяжёлая дверь с негромким скрипом уехала вперёд и в сторону, открывая проход.
— С-с-скорее, — проговорила змея и юркнула в темноту.
Иллиана последовала за ней, и дверь тут же встала на место, будто пружина закрывала ее автоматически через несколько секунд после открытия.
Сделав пару шагов во мраке, Иллиана споткнулась обо что-то и негромко выдавила:
— Гессайлаховы дети, как больно! Что это было?
— Ах, как некрас-с-сиво ругаться молодой девушке! — раздался голос змеи.
Но по ее тону Иллиана вдруг поняла, что та над ней смеётся.
— Это нечестно, — обиженно проговорила она. — Ты видишь в темноте!
— Ага, — ответила Шелиссхелисса. — А ты с-с-споткнулас-с-сь о швабру.
— Швабру? Мы в чулане? — не поняла Иллиана, ощупывая узкие стены.
И правда, судя по громкому звуку, внизу ещё стояло ведро.
— Да. За ненадобнос-с-стью эти проходы перекрыли. Затем они с-с-стали ис-с-спользоваться для нужд прис-с-слуги. Однако я-то знаю, что здес-с-сь рядом ещё одна дверь…
Через несколько мгновений что-то скрипнуло, и девушка ощутила на коже дуновение свежего ветра.
— Поворачивай налево вдоль с-с-стены, — говорила змея, и ее голос начал удаляться.
Иллиана испуганно шагнула вперёд, ощупывая левую часть чулана, и вскоре обнаружила темный проход. Нырнула туда следом за змеёй, двигаясь лишь на ощупь.
Здесь было очень тихо, но звуки шагов усиливались, резонируя от каменных стен. Акустика помещения говорила о том, что коридор выдолблен едва ли не в скале. А еще он явно очень длинный.
Однако уже через пару минут вдали послышались голоса и стал виден неяркий свет, сочащийся из щелей.
Напротив одного такого луча застыла Шелиссхелисса. В тусклом свете блеснула зеленая чешуя.
— Говори очень тихо и с-с-слушай, — шепнула рептилия, заглядывая в отверстие. — Твой царевич по другую с-с-сторону этой двери.
Иллиана задержала дыхание и прислушалась, склонив голову к узкой полоске света.
— Если ты не ответишь сам, тебя будут пытать, — раздался голос, заставивший девушку вздрогнуть.
Это был Торриен. Перепутать невозможно. Но сейчас его привычно мягкий, почти бархатный тембр изменился. Стал жёстким и холодным. В нем не было злобы или ненависти, однако сталь, звучащая в нем, пробирала до костей.