Иллиана вынула битые стекла из оконного проема, перегнулась через него и спустила ноги вперед.
Второй этаж — не так высоко, но и совсем не низко. Она могла приземлиться без проблем, а могла и сломать ноги. Пришлось вернуться и поискать что-нибудь, что могло бы помочь спрыгнуть.
К счастью, небольшая комнатка, судя по всему, и впрямь предназначалась для переодевания. В углу помещения оказался большой шкаф, откуда девушка вытрясла целую гору дорогой церемониальной одежды. Здесь были мантии и плащи жрецов, туники жриц, какие-то платья-халаты и широкие расписные покрывала. Все это с чистой совестью Иллиана сбросила из окна, в ту же секунду спрыгнув следом.
Время стремительно утекало.
Как только ее ноги увязли в мягкой «подушке», девушка подскочила и побежала к черному огню. На улице странная колдовская музыка как будто бы стала громче. Она проникала в Иллиану, отдаваясь в легких, будто качая ее, приманивая к себе:
«Вслед за ней пятнистый полоз
Выполз, листьями шурша,
Уж ушастый распластался,
Будто вовсе не дыша…»
Однако девушка не испытывала никаких проблем с тем, чтобы бороться с навязанной, туманящей разум черной магией. Сила заклинания, что разливалось в воздухе, слишком слабо действовала на нее. Наверное, как и сказала Изумрудка, кровь у нее и впрямь гораздо больше человеческая, чем змеиная. Несмотря на то, что она все же сайяхасси.
Впрочем, сейчас это было неважно. Если проклятый огонь не имеет власти над ней, значит, есть шанс помочь мираям.
Чуть в стороне от площади столпились люди, ошарашенно глядя на то, как черное пламя разгорается все сильнее. Прошло совсем немного времени с начала проклятия, но некоторые уже пытались тащить к пламени откуда-то взявшиеся бадьи. Они споро наполняли кадки водой из озера, окружавшего со всех сторон храм.
Подбежав к ним, Иллиана схватила одно ведро и понеслась к центру темного пожара.
Приближаться к горящим нагам оказалось не просто страшно. Это было почти невыносимо. Девушка прикрывала глаза, стараясь не смотреть на лица кричащих женщин, на мужчин, которые пытались закрыть их своими телами, прижимаясь как можно ближе. Так огонь касался кожи уже не везде, а лишь в местах, остающихся открытыми.
Совсем скоро, сообразив это, мираи начали кучковаться, обнимая друг друга, превращаясь в один большой комок переплетающихся тел и хвостов. Между ними то и дело можно было увидеть немногочисленных змей. Маленькие разноцветные ленточки, среди которых где-то была и ее Изумрудка. Все они вместе с мираями ползли на звук зачарованной музыки, чтобы отдать свои тела голодному черному огню.