Это было самое невероятное зрелище в жизни Иллианы. Когда всего за какие-нибудь полминуты целая площадь народа склонилась перед ними двумя.
А потом раздался слаженный гул их голосов, твердящих всего два слова:
— Хешессей, Шелаиса… Хешессей, Шелаиса…
— Что это значит? — ошарашенно спросила Иллиана, повернувшись к Торриену.
Ее щеки горели, и она не слишком-то хорошо представляла, что происходит.
Торриен улыбался.
— Хешессей на языке змей означает «рубиновый царь».
— А «Шелаиса»? — выдохнула Иллиана, не понимая, почему золотые глаза Торриена так светятся.
А он вдруг прижал ее ближе и на глазах у многих сотен мираев просто поцеловал, лишь затем ответив:
— Ты боялась, что тебя не будут принимать всерьез. Но они уже любят тебя.
В этот момент он на мгновение замер, вглядываясь в ее лицо, и лишь через мгновение закончил:
— Шелаиса означает «спасительница».
Дыхание замерло в груди Иллианы.
— Спасительница? — переспросила она тихо.
Торриен прижал ее к себе, одновременно развернув к толпе подданных, на лицах которых девушка неожиданно заметила то, чего никогда не ждала увидеть.
Радость…
— Ты нашла антидот, который позволит мирайям больше не умирать при родах, — проговорил Торриен. — Они уже знают об этом. Утром эту весть огласили по всему городу. А ещё им рассказали, кто вошёл в чёрное пламя демонов по собственному желанию и благодаря кому рубиновое пламя вновь зажглось.
Он снова посмотрел на нее, но на этот раз совершенно серьезно. И от света его золотых глаз Иллиана вдруг покраснела.
— Но ведь я ничего не…
Торриен покачал головой и через мгновение закончил:
— Спасительница. Смотри, отныне ты не только мое чудо. Ты сокровище всего змеиного царства.
В этот момент он повернулся к толпе и приветственно поднял руку вверх.
Где-то в стороне раздался зычный голос Саримарха, усиленный рупором:
— Приветствуйте вашего царя Торриена из рода Эннариш и его невесту — Иллиану Тангре!
И бесконечное море людей и мираев радостно закричали, подкидывая в небо шапки, цветы и монетки.
Площадь наполнилась оглушительным звуками, под которые Иллиана наконец начала улыбаться. Она прищурилась от слепящего солнца и бликов сотен золотистых кругляшков, взлетающих вверх. А потом посмотрела на улыбающегося Торриена, чьи губы едва слышно шептали:
— Рубин царя змей…
Конец