4) Таможенно-тарифные отношения составляют предмет торгового договора.
5) Все правовые вопросы, вытекающие из признания независимости Финляндии, подлежат разрешению по взаимному соглашению, за отсутствием какового в определенный срок будут переданы Гаагскому международному суду.
6) Вышеупомянутое должно вступить в силу в день завершения военной задачи, которая будет поставлена особым военным договором, имеющим быть заключенным незамедлительно»[467].
Адмирал Колчак, однако, и слышать не хотел о каких-либо признаниях и давно высказывал свою неуверенность в том, что Финляндия, даже в случае признания ее независимости, окажет действительную поддержку Юденичу. Правительство Колчака исходило из аналогичных соображений. Так, например, главноуправляющий делами совета министров колчаковского правительства Г. К. Гинс пишет:
«Я не могу не разделить по существу точки зрения адмирала, но тактически я смотрел на дело иначе… Мне казалось, что и вопросы финляндский, эстонский, украинский тоже относятся к области внутренней политики»[468].
Практический подход Гинса, имевшего в виду начать объединение России после свержения Советской власти, в ноябре 1919 г. в отношении Финляндии получил одобрение и от Колчака, но в октябре платформа последнего не претерпела никаких изменений.
Весьма любопытна такая политическая неуступчивость и непреклонность взглядов Колчака на Финляндию в связи с тем, что он же сам несколько благосклоннее относился к Эстонии, Польше и Украине. В своей секретной телеграмме на имя Деникина, относящейся, по-видимому, к началу сентября 1919 г., после получения сведений о вооруженном столкновении петлюровских войск с добровольческой армией, Колчак писал:
«Екатеринодар, генералу Деникину.
Вооруженное столкновение с петлюровскими войсками может иметь гибельные последствия. Вполне разделяя ваши отрицательные отношения к проявившимся стремлениям отдельных областей присвоить суверенные права и к тенденциям воссоздать Российское государство на началах конфедерации, я полагаю, однако, что в сложившейся обстановке более опасны враждебные разногласия, несогласованность, тем более столкновения отдельных частей освобожденной территории. Дальнейшее промедление в деле свержения большевиков грозит полным разорением государства. Перед этой опасностью тускнеют прочие. Поэтому я отношусь с полной терпимостью к объявлению Юденичем самостоятельности Эстонии и готов, если это понадобится, временно считаться с фактическою независимостью Украины, равно как с установившеюся восточною границею Польши, с тем чтобы согласовать военные действия наших украинских, польских и прочих антибольшевистских сил. Собирание Руси не может быть делом месяцев, поэтому я считаю временное раздробление единого Российского государства неизбежным злом. Оно исчезнет, когда установится мир в стране и сильная центральная власть, способная обслуживать насущные нужды истомившегося населения, будет притягивать к себе отпавшие временно части. Сообщая об этом, подчеркиваю, что я готов терпеть, но не покровительствовать описанным тенденциям.