Люди больше не таились, они бешено вырвались из подлеска. Каторжник понял, что попался, он попятился к дереву, на котором сидел Джеп, прислонился к нему спиной и завыл.
Все было кончено. Джеп заорал, мужчины увидели его, подставили руки, чтобы поймать, он прыгнул и без единой царапины оказался на руках у одного из них.
На каторжника надели наручники, а он продолжал кричать:
– Чертов сопляк! Это все из-за него!
Джеп взглянул на Лемми. Один из поисковиков склонился над ним, и Джеп услышал, как, повернувшись к стоявшему рядом товарищу, тот сказал:
– Всё, мертвее мертвого.
И тут Джеп начал хохотать, он хохотал истерически, и горячие соленые слезы катились по его щекам.
Вот уже почти час Грейс стояла на крыльце, ожидая его. Когда они встретились сегодня днем в городе, он сказал, что придет в восемь. Было уже десять минут девятого. Она села на стоявшие на крыльце качели и постаралась не думать о его приходе и даже не смотреть в ту сторону дороги, где находился его дом, потому что знала: если о чем-то думать, это никогда не случится. Он просто не придет.
– Грейс, ты все еще там? Он еще не пришел?
– Нет, мама.
– Ну не можешь же ты просидеть там всю ночь, иди в дом.
Она не хотела идти в дом, сидеть в старой душной гостиной и смотреть, как отец читает новости, а мать разгадывает кроссворд. Она хотела оставаться здесь, в ночи, которую можно было вдохнуть, почувствовать ее запах и даже потрогать. Ночь казалась настолько осязаемой, что она словно ощущала ее прикосновение, подобно прикосновению нежного синего атласа.
– Вон он идет, мама, – солгала она, – идет сюда по дороге, я побегу ему навстречу.
– Ничего подобного ты не сделаешь, Грейс Ли, – ответила мать зычным голосом.
– Нет, мама, нет, я побегу! Скоро вернусь, только попрощаюсь.
Она сбежала по ступенькам крыльца и припустила по дороге, прежде чем мать успела сказать что-нибудь еще, – решила, что просто будет идти вперед, пока не встретится с ним, даже если придется дойти до самого его дома. Это была очень важная для нее ночь, не то чтобы счастливая, но в любом случае прекрасная.
Спустя все эти годы он уезжал из города. После его отъезда все станет таким странным. Она знала: ничто не будет больше таким, каким было. Однажды в школе, когда мисс Саарон задала им написать стихотворение, Грейс сочинила стихи о нем, они оказались такими хорошими, что их напечатали в городской газете. Назвала она свое стихотворение «В сердце ночи», и сейчас, неспешно идя по освещенной луной дороге, вспомнила две первые строки:
Моя любовь – как яркий солнца свет,