3
То и дело звонил телефон, требовательно и тревожно. Чичканов кому-то отвечал, кого-то приглашал зайти.
Василий сидел перед ним и никак не решался начать. Даже глаз не мог оторвать от картуза, который с ожесточением мял на коленях.
Наконец Чичканов подошел к Василию, положил руку на его плечо.
– Ты за нарядом? Я не забыл своего обещания. Просил сенокосилку – получай. Расстарались для пострадавшей коммуны. – Чичканов доверительно улыбнулся. – Надеюсь, коммуна будет образцовой? – И, не дождавшись ответа, добавил: – Верю. А сейчас... если хочешь, пойдем со мной на подпольное буржуйское собрание. Там, правда, нас не ждут, но тем лучше для нас.
Василий поднял на Чичканова удивленные глаза.
– Думаешь, в городе все благополучно? Гарнизон! Милиция! Да, и гарнизон и милиция, а врагов и саботажников хватает. Купчишки прячут продовольствие, спекулируют... свой профсоюз создали! Вот мы и послушаем, что нам пророчат господа торгаши.
От стыда и раскаяния Василий готов был провалиться сквозь землю. Кругом идет упорная борьба, кругом враги, а он – со своим личным...
Василий хрипло откашлялся:
– Как же вы про ихнее собрание узнали?
– Продагент вчера арестован, он с ними был связан. – Чичканов вынул из стола револьвер, положил в карман брюк. Кожаный картуз со звездой нахлобучил на черный волнистый чуб. – Пошли?
Василий успел уже подавить в себе смущение и теперь готов был идти за Чичкановым хоть в огонь. Он не задавал больше вопросов, хотя мог бы, конечно, спросить, почему они идут одни, не опасно ли это для жизни председателя Губисполкома.
На улице Чичканов спросил у Василия:
– Ты что же не похвалишься – у тебя дочка родилась?
– Любочка.
– И у меня есть дочка... Олечка. Наше будущее.
На Базарной улице, залитой жарким летним солнцем, они смешались с толпой. У каменного подъезда бакалейной лавки Чичканов остановился.
– Когда я войду, ты останешься у двери, – сказал Чичканов. – Наган есть?
– Есть.
Во дворе их встретил тот самый купчишка, который отдал церковное вино господам офицерам в дни мятежа.
– Вам кого, товарищи? – подобострастно пропел купец, погладив лысину.
– Кого надо – сами найдем, – ответил Чичканов. Это был пароль, сообщенный арестованным продагентом.
Купец осклабился и указал на крыльцо:
– Вверх по лестнице, пожалуйста.
На втором этаже, прямо на лестничной площадке, дверь, обитая оцинкованным железом.
Условный стук – один сильный удар.
Дверь открыли.
В полутемной комнате – десятка полтора мужчин, замерших при появлении Чичканова. Слышен только настороженный шорох.
– Здравствуйте, господа торгаши! Вы меня узнаете?