Глава 20
Шкура убитого медведя
Это была первая война за целый век, которую Россия выиграла вчистую (если не считать побед над турками, конечно) – проигранная Восточная, оплеуха от японцев… И вот – ПОБЕДА! Полная и безоговорочная. Да ещё и над кем!
Император всероссийский щедро раздавал награды. Эссен получил Георгиевский крест второй степени за сражение при Ирбенах и первую степень за победу в войне. Командующий Балтийским флотом стал первым из моряков полным Георгиевским кавалером. Пятым по счёту вообще после М. И. Кутузова, М. Б. Барклая де Толли, И. Ф. Паскевича и И. И. Дибича. Правда, не прошло и недели, как к этим пятерым присоединился ещё и Брусилов (вторая степень за знаменитый прорыв и первая, опять же, за победу). Эссену была предложена ещё и должность Морского министра, но адмирал от неё категорически отказался, попросив у царя разрешения остаться на действующем флоте. Колчак тоже не остался без наград – золотое оружие за Ирбены и орден Анны первой степени с мечами за командование Минной дивизией. Но главной наградой всё-таки явилась уверенность в том, что уже не придётся встать под винтовочный залп на льду Ушаковки.
Победоносные армии не особо склонны к революциям. Вернее, совсем не склонны. Хотя Александр Васильевич прекрасно понимал, что ветром реформ продуть Россию всё-таки стоит. Проблемы есть, и они останутся в организме империи. И начнут давать «метастазы».
Ограничить монаршую власть стоит, но сохранить монархию хотя бы как символ необходимо. Но политика не его дело – он военный. Защищать Родину и хранить верность присяге – всё остальное от лукавого…
– Александр Васильевич, – прервал мысли адмирала старший офицер «Новика» фон Граф, – командующий вызывает вас к себе.
Штаб Эссена теперь снова располагался на «Рюрике». Когда Колчак прибыл на крейсер, там уже находились адмиралы Непенин, Канин, Курош и, разумеется, начальник штаба флота Кербер.
– Присаживайтесь, господа, – пригласил адмиралов командующий, – я пригласил вас для того, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие…
Эссен и сам улыбнулся, сплагиатив классика русской литературы, а присутствующие поняли, что «известие» будет не таким уж «пренеприятнейшим».
– Завтра к полудню нас вызывает Морской министр.
– По какому вопросу? – подал голос старший из присутствующих Канин.
– Думаю, Василий Александрович, вы и сами догадываетесь.
– И думать нечего, – встрял Непенин, – судьбу трофеев будем обсуждать.
– Именно так, – кивнул Кербер. – Надо что-то делать с этим геморроем. Что там у вас, Александр Васильевич?