Витя заулыбался, посмотрел на руки и убрал их за спину.
– А зачем вам это? – спросила Лена. Она почему-то очень устала.
– Вы же пионеркой были, да? Песенки старорежимные помните, «Если не мы, то кто», такого образца? Тут получилось, что если не мы, то никто. А жить-то даже нам, не поверите, хочется. Вот и ковыряемся.
– А по-другому никак? – спросила Лена, украдкой оглядываясь.
– А как? – спросил Витя. – Можно было бы этот самый, портал в другую Вселенную открыть – тогда да. Открыли бы, свалили за милую душу, очень удобно. Но, боюсь, мы с вами до такой возможности не доживем. А те, кто доживут, ответку получат. Портал, он же умеет в обе стороны открываться.
Витя хихикнул.
Он был удивительно смешлив и добродушен для человека, живущего на свалке и хлебнувшего не самых приятных и полезных объемов жизни. Каких именно, он, к счастью, рассказывать не стал. Лена не выдержала бы.
– Спасибо, Виктор, – сказала она, помедлила, шагнула к камню и нерешительно провела пальцем по белесому кресту, высеченному в граните. Палец ощутил сотни мелких ямок, набитых чеканом, а глаз вместо них видел ровную и гладкую полоску. Левый – правый мало что видел, ныл знай.
Так странно.
– А, кстати, – сказал Витя и полез за пазуху.
Ленту давно не проверял, что ли, подумала Лена. От усталости это предположение показалось ей очень смешным. Если бы Витя и впрямь вытянул из-под спецовки смартфон, Лену срубил бы истерический смех. Вышло бы некрасиво.
Но Витя протянул ей крест на цепочке – такой же, как на камне, белесый и рубленый.
– Вот, держите.
– Я некрещеная, – смущенно призналась Лена, но крест приняла.
Он был неожиданно тяжелым и очень быстро холодел, теряя тепло, собранное под спецовкой Вити.
– А какая разница, – сказал Витя, как-то очень гордо, в режиме «мишн комплитид», упихивая руки в карманы. – Кареныч велел вам передать.[17]
– В смысле мне?
– В прямом. Вы же Елена Игоревна? Он и сказал: не забудь крест с меня снять, придет красавица Елена Игоревна – отдашь.
Лена улыбнулась, чтобы не заплакать, и возразила:
– Так то красавица.
Витя беззубо ухмыльнулся и длинно сказал что-то, кажется, по-английски.
Боже мой, подумала Лена и несмело предложила:
– Может, себе оставите? На память.
– Да у меня этой памяти вон, во все стороны до горизонта, – ответил Витя, не вынимая рук из карманов.
– Спасибо, Витя. А больше он ничего не сказал?
– Нет. Он вас почему-то ждал очень последнюю неделю. Видать, те ребята пообещали или чего.
– Ну… Я не знала просто.
– Да понятно что, – сказал Витя с улыбкой. – Всегда же так: один ждет-ждет, пока второй чего-то сделает, а второй, главное, и не в курсе. А потом кто-то умер, и уже смысла во всем этом нет. Так что не надо ждать, надо делать. Пойдемте, я провожу.