Мы, собственно, потеряли дырку в заборе. Сад был отгорожен от Рублевки высоким забором. Идти в обход было далеко. Мы решили перелезть. По верху забора лежала колючая проволока. Маленький шрам на ладони правой руки…
Я всегда любила собак. Больше, чем кошек. Иногда, каюсь, больше, чем людей. По крайней мере, защищать обиженных собак я бросаюсь всегда – и «очертя голову». В ветклинику не езжу – не могу смотреть на их страдания. К коту ветеринар на дом приезжает…
Говорят, колли бестолковые. Не знаю. По мне – так ничего, в самый раз. Соседского колли зовут Лорд. Мы всегда были в приятельских отношениях. В тот день Лорда за что-то наказали. А потом мы вместе сели в лифт, и я протянула руку, чтоб его погладить. Вид у пса потом был очень виноватый. Шрам на правой руке…
Я, собственно, вот о чем – я о любви…
И о том, что не такая уж плохая вещь – шрамы…
* * *
Помните ли вы свою первую любовь?
Вот вы, наверное, помните.
Рассвет над рекой, или там, к примеру, закат над морем, поле с ромашками, первые признания и нежные поцелуи.
«Где он теперь, этот трогательный мальчик (девочка) с наивными глазами? О Боже, как давно это было!»
Это было вчера.
Звонит:
– Все, к черту, завязываю с бабами!!!
– Да уж пора бы, – говорю.
Вообще я на этот постулат в его исполнении уже без малого лет тридцать я реагирую именно так.
– Ты бы хоть из вежливости спросила, что случилось.
– Я знаю, что случилось. Мне до черта лет, а ты на четыре года меня старше, и…
– При чем тут это? Ну вот при чем?!
– Ладно. Что случилось?
– Я тебе рассказывал про Машу?
– Дай-ка припомню… Это та, что чуть не выпала у тебя с балкона, изображая Джульетту? Или та, что уронила на ногу твою гирю? Или…
– Прекрати. Это та, с которой я познакомился неделю назад.
– И она опять Маша?!
– Я не виноват, что их всех зовут одинаково.
– Вот в этом ты точно не виноват. Что с Машей?
– Вчера она сказала, что в пустыне ее жизни я – единственный лучик надежды и любви и за это она будет звать меня светлячком. Что ты там хрюкаешь?! Вот что ты хрюкаешь?!
– У меня воображение внезапно развилось. Пытаюсь завить.
– Тань, светлячком! Ёлки! Куплю себе резиновую бабу, и если она хоть раз назовет меня светлячком, проткну ее вилкой!
А вы говорите – рассвет над морем…
Эх, товарищи женщины. Эх.
* * *
Галя и Гася…
Мужчины в моем роду по отцовской линии обычно становились военными. Женщины – актрисами. Занятно, что на моем отце кончились военные, а на мне – актрисы. Военные из моих прадедов получались лучше, чем актрисы из прабабок, но речь не о том. Это история про Гасю, Галину Павловну, мою двоюродную бабку, про тетю Галю, Галину Петровну, и про любовь. Галя и Гася (чтобы не путать, их так и звали всегда – бабку мою – Гасей, тетю Галю – Галей) познакомились на войне. У Гаси были муж и сын, у Гали никогда и никого не было. Гася была актрисой. Едва ли она была уж очень талантливой, но очень красивой была точно. Брови, взгляд через плечо, локон… Принято говорить, что таких лиц теперь не бывает.