Она даже не смогла добыть зятя из подвалов ГТГ.
Страшно подумать, какие психические разрушения произвел бы ее звонок в Париже, в Салониках и даже в Толмачевском переулке.
Оставшись наедине с трагедией, маменька решила обуть онучи и идти лесом на станцию хоронить «Женьку-то нашего».
Телефон, меж тем, звонил.
Маменькины подруги (дамы ее же элегантного возраста) отобрали у маменьки аппарат и полезли на крышу. Вдвоем. Одна лезла, другая держала.
Я, ОМО, избавлю тебя от технических подробностей этого восхождения.
Скажу честно, я попросила и меня от них избавить.
Коротко говоря, они влезли.
С крыши, если высунуться подальше, и вправо, твой сигнал ЕСТЬ.
Женька-то наш пришел в гости к Анне Матвевне.
Они вместе отмечали день военно-морского флота, и решили позвонить моей маме.
«Проздравить».
Даже не знаю, что еще добавить.
Наверное, то, что, слезши с крыши, старушки отметили-таки день ВМФ распитием корвалола.
* * *
Телефонный звонок.
Незнакомый номер.
– Алло, – говорю.
На том конце – звенящий девичий голос. Металл пополам со слезой.
– Кто вы?!
– Гм, а вы кто?! – интересуюсь я в свою очередь. – И главное – куда вы звоните?
– Не сомневайтесь, я звоню вам!
– Очень хорошо, миленькая. Что у вас случилось? Кто захворал? Чем? Где лечится?
– Никто нигде не лечится!!! Я хочу знать, КТО ВЫ ТАКАЯ.
– А вы кто такая?! – начинаю сердиться я.
– Меня зовут Лена! Так и запомните!
– Запомню, – говорю. – Лена. Кто вы, Лена, и что вам надо?
– А я скажу вам! Я вам скажу!!! Я вытащила у Антона из кармана мобильник, я нашла ваш номер! Я хочу знать, кто вы такая!!!
– Так, – говорю, – туман над могильниками рассеивается. Значит, сперли мобильник…
– Нет, не сперла!!! Я вытащила, я должна знать! Вы думаете, он любит вас?! НЕТ! Он любит меня!!!
– И хорошо, и Бог в помощь, – говорю, – Чего вы кричите, деточка?!
– Я вам не деточка!!!
– Сколько вам лет?
– Двадцать один почти!
– Вы мне деточка. Вы сперли мобильник у Антона. Вы звоните мне, чтобы узнать, кто я такая. У Антона не меньше трех сотен контактов в мобильнике. Почему вы мне звоните?
– Вы у него в «избранном»! И там написано: «любимая женщина»!
Тьфу ты пропасть.
Холера тебя разбери.
– Лялечка, – начинаю я.
– Откуда вы знаете, что он зовет меня Лялечкой?! Значит, он вам говорил обо мне, я знаю, не врите!!!
Ох ты Господи.
Тридцать лет я знаю этого человека.
Тридцать лет подряд он носит линялые голубые джинсы под цвет глаз, тридцать лет подряд поднимает с полу тяжелые металлические предметы в целях бодибилдинга, тридцать лет подряд он морочит голову хорошеньким девушкам и тридцать лет подряд зовет их «Лялечками». У него плохая память на имена, изволите ли видеть…