.
– Как это – думать тихо? Разве так можно? Я же не проговариваю мысли вслух.
– Еще как можно. Подключай к решению проблем подсознание, а не скрипи над ними извилинами, тогда никто не узнает, о чем ты думаешь. Твой мозг, как и тело, впрочем, – уникальный механизм, а ты им практически не пользуешься. Он работает вхолостую, в основном занимаясь координацией обеспечения твоей жизнедеятельности. Хочешь, я помогу тебе задействовать большую часть его ресурсов?
– Нет, спасибо. Я уж как-нибудь сам со своим мозгом разберусь.
– Ну, не хочешь, как хочешь, – обиженно протянул симбионт. – Я всего лишь хотел помочь.
– Ты и так уже помог, – заявил сталкер, подбирая с земли выпавшую из размотанных бинтов пулю. Он покатал по ладони испачканный в засохшей крови кусочек свинца, сунул его в нагрудный карман комбинезона, надел снятый незадолго до этого тактический жилет и глянул на покрытый трещинами экран наладонника. – Ладно, хватит сидеть, и так много времени потеряли. До холма еще топать и топать. Хотя… – Купрум поднял голову, с сомнением глядя на растущую недалеко от поляны высокую сосну. – С ее вершины, наверное, можно засечь сигнал ПДА.
– Стесняюсь спросить, зачем он тебе? – ворчливо поинтересовался сосед по телу.
– Понимаешь, Симба… Ты не против, если я буду звать тебя так? – Голос в голове Купрума промолчал. – Значит, не против, – решил сталкер и продолжил: – Мы, люди, ищем друг друга с помощью специальных устройств, но иногда их сигналы бывает трудно поймать. Поэтому приходится залазить на деревья или подниматься на возвышенности.
– М-мм, понятно. Ну, удачи тебе. Может, помочь залезть на дерево по-быстрому: ловкости там добавить или мышечной силы? Ты только скажи, я мигом разбужу скрытые резервы твоего организма.
– Я же сказал: не надо, – огрызнулся Купрум. – Сам справлюсь. Сиди вообще, где сидишь, и помалкивай.
Сталкер спрятал в кустарнике смятый в комок окровавленный бинт, закинул «энфилд» на плечо и потопал к сосне.
Возле дерева Купрум перекинул ружейный ремень через голову, чтобы штурмовая винтовка не мешалась, когда он будет лезть на вершину. Сосна хоть и росла в лесу, оказалась довольно разлапистой. Возможно, сказывалась близость к небольшой полянке, а может, на то были другие причины. Как бы то ни было, удобная для подъема наверх старая кривая ветвь торчала примерно в двух метрах над землей.
Купрум подпрыгнул, подтянулся и, с легкостью заправского гимнаста, сделал выход силой. Ему потребовалось полторы минуты, чтобы взобраться почти на самую макушку дерева. Сидя в удобной развилке, он обхватил смолистый ствол правой рукой, а левую, с прицепленным к запястью наладонником, поднял на уровень глаз.