К данному моменту стало абсолютно понятно: забросило меня весьма далеко, причём, не сколько в пространстве, сколько во времени. Обозначилась цель: найти путь домой, а из радостного только надежда — странный дедок мне поможет, не густо, однако, хоть что-то…
Пар стоял страшный, мы же с Аникой играли в игру: кто продержится дольше, прямо как дети, он-то понятно, а вот зачем я повёлся на провокацию — хрен его знает. Пацан не выдержал первым, сверкая пятками, вышел, я спрыгнул с полки и, было собрался наружу, как дверь распахнулась. На пороге, в густом тумане, появился добренький дедушка, в обеих руках держал он по венику, мне от картины такой как-то враз поплохело.
— Постой, мил человек, сейчас можжевельником тебя отхожу, авось память вернётся, — с ехидной улыбочкой, выдал вошедший.
"Опять попадалово: сначала кабан, затем черти, татары, теперь этот дед, будь он не ладен, и всех страшнее именно он", — посетил меня очевидный, так сказать, вывод. Обливаясь потом, под градом ударов едва не подох.
Чуть попозже, вынырнув из холодной запруды, млея на лавочке, я хлебнул странного кваса, ещё раз попарился (уже без экстрима) и минут через двадцать угодил прямо в рай. Всеобъемлющее чувство блаженства, внезапно накатив ураганом, захватило всю мою сущность, закружило водоворотом ярких сюрреалистических образов, повлекло в неизвестность.
Мозг осознал: "Психоделики не иначе…"
Однако мне было всё параллельно. Нежданное, всезаполняющее чувство восторга заполнило душу, с десяток минут творилось со мной что-то с чем-то, затем бешенная скачка сознания немного утихла, увы, ненадолго, короткая передышка и прошедшая жизнь, разгоняясь, понеслась перед взором, а я, испугавшись, нет, чего уж там — обосравшись, ощутил в своём разуме присутствие кого-то чужого… бой часов, тиканье, взрыв — меня словно размазало по закоулкам вселенной, я вдруг ощутил себя всем одновременно, миг стал вечностью, время исчезло…
Забытьё наступило внезапно, точно щёлкнул кто тумблером: расширенное до невероятных размеров сознание стремительно сузилось, попутно растворив в себе всю материю, тут мозг не выдержал — чик… — темнота.
Очнулся я на тёпленькой печке: два таких же окна, как в столовой, за ними темно, то ли ночь, то ли вечер — не знаю. Вдоль противоположной стены: то ли широкая лавка, то ли кровать. В углу стол, на нём, разрезая тьму рваными всполохами, в глиняной миске свеча, по стенам зловещий танец теней, на полу скалится огромная медвежья шкура с головой и клыками — полный сюр.
Остаточный эффект эйфории, мыслей — вообще никаких, из ощущений только бодрость и голод. Минут через пять сквозь закрытую дверь до слуха донёсся настойчивый голос: