Дед дал мне всего лишь один небольшой кусок мяса, половину лепёшки и стакан молока, я попробовал повозмущаться, он возразил:
— Сейчас будет первый урок, если объешься, потянет в сон, и ни о чём другом думать не сможешь.
В мгновение ока, смолотив свой скудный ужин я, сглатывая, наблюдал за мальчишкой, тот смаковал кусок за куском. Вскоре пища усвоилась, чувство голода растворилось в усталости, и наконец-то пришло расслабление.
Аника наелся, убрал со стола и, объявив: Бурёнку, пойду, подою, — удалился.
Как только он вышел дед положил мне на затылок ладонь — ломота тут же пропала, я даже чуть-чуть прихренел, однако усталость никуда не исчезла, и сил не добавилось. Посидев пару минут в тишине и затушив все свечи кроме одной, старик начал беседу:
— Люди за долгие тысячелетия, свыклись разговаривать сами с собой, изъясняясь понятием твоего времени — непрестанно ана-ли-зи-ро-вать, — смакуя последнее слово, произнёс собеседник.
Я округлил глаза, он пояснил:
— Человечество за пять с лишним веков нас разделяющих, продвинулось в изложении собственных мыслей весьма далеко — появилось множество ёмких определений, конечно, и словесного мусора накопилось с избытком, но всё же… Дабы было доходчивей, позволь, буду изъясняться на понятном тебе языке?
Ошарашенно кивнув, я не сдержался:
— Неужели ты… Прохор Алексеевич, усвоил всё вытянутое из моей головы?..
— Хек… — хитро прищурился дед. — Знаешь, человек мозг свой использует только на треть? Ну, в твоём случае задействована, вообще, незначительно малая часть.
В связи с усталостью и отупением на подколку я не ответил, просто пожал плечами, старик, хмыкнув, продолжил:
— Несмотря на существенную разницу в развитии наших разумов мне оказалось едва ли по силам проследить в каше твоего сознания динамику лингвистики русского языка, однако я справился.
— Хек… — пародируя старика, крякнул я. — Чё-то как-то мудрёно, я слов-то таких отродясь даже слыхом не слыхивал.
— Не ёрничай, — насупив брови, дед заткнул в зародыше мой словесный фонтан. — И не сбивай. На чём это я?..
Ах да! — вспомнил он. — Так вот, человек привык болтать сам с собой: строить планы, искать выходы из различных ситуаций, и прочее, прочее… причём, гомон в его голове льётся беспрерывным потоком, это либо слова, либо образы. Средь такого несмолкающего шума услышать глас истины, иначе — глас Бога, увы, нереально, как ты говоришь — от слова вообще. Молчать это сложно, попробуй выключить мысли — познать тишину…
Что, не получается?.. То-то!
Человек по природе своей существо любознательно-ищущее и люди с течением времени нашли массу путей чтоб добиться безмолвия: христианские исихасты непрестанно творят молитву Иисусову, мусульманские дервиши крутятся в неистовых танцах, буддийские монахи бубнят свои мантры, шаманы жуют грибы да стучат в барабаны — у разных народов дороги различны.