— Ладно, не злись, кусок стали ни в чём не повинен, таким его сделали люди, но всё-таки он может многому научить.
— А оно мне надо? В гробу я видал такую науку.
— Ты забываешь, в каком мире сейчас пребываешь, здесь отношение к смерти не такое, как в вашем, тебе в первый же день пришлось убить хозяина данного клинка… ведь так?
— Нет, не пришлось. Я просто напал и убил, сожаления об этом тогда не испытывал, а сейчас и подавно.
— Всё так… всё так… — задумчиво пробормотал старик и вернулся к уроку, — А теперь, достань-ка из ножен свой скрамасакс да приглядись к нему повнимательней.
Сначала возникло желание его просто послать, однако удалось сдержаться. Потом мне стало вдруг интересно увидеть предмет, из-за которого всё началось, и через пару минут размышлений я сдался: "Любопытство не порок, а большое свинство. Делать нечего — надо смотреть, иначе любознательная хрюшка, засевшая в разуме, разнесёт голову к чёртовой матери".
Сконцентрировался — нож окутало марево и, постепенно сгущаясь, вскоре трансформировалось в белый, тягучий туман. На счету моего скрамасакса, по сравнению с саблей, убийств было больше, при всём при том — неприятия он не вызвал. Всё так же: в одно мгновение — множество жертв и масса хозяев, даже почувствовал самого себя. Однако в нём не было злобы, присутствовал лишь фатализм — некое ощущение неизбежности произошедшего.
"Обозначает ли это, что убийство может быть благом, как для убийцы, так и для жертв?.. — находясь в ступоре, размышлял я. — Вот оказывается, каким образом старик признал в моём ноже легендарный скрамасакс, очень полезную науку он мне преподал — очень полезную…"
— Постарайся слиться с оружием, прочувствуй его, позволь клинку управлять своим телом, расслабься, — возник в голове, глухой голос деда. Скрамасакс сам проделал всё и я, как бы находясь в трансе, перехватив нож обратным хватом, закружился по поляне захваченный волшебным танцем смерти.
С закрытыми глазами, полностью расслабившись и доверившись манипулирующему моими движениями скрамасаксу, я испытывал необыкновенные — радостные чувства. От нахлынувших эмоций счастье волной растеклось по телу. Минут через сорок, внезапно почувствовав тоску, остановился. Обливаясь потом, приводя в порядок дыхание, я осознал: "Это тоска моего скрамасакса по утерянному брату".
— Гром и Молния! Их было два. Нужно найти потерянный Гром, — прошептал сам себе, но дед услышал и пробормотал:
— Ты меня прямо пугаешь… Наверно, дело в том, что тебе дважды, перешагнув за порог, удалось сбежать из цепких лап смерти.