А так всё больше по миру шатаюсь,
Захлёбываюсь своим секретом,
Бросаюсь навстречу, других бросаю
И слушаю песню ветра…
Н.С.
“Юго” – это ритм. Главное – в руках. Не в руках гитариста, не в руках барабанщика. И даже не в руках Гавроша. Все в руках тех, кто под сценой. В наших руках.
На «Юго» ритм достигает своей вершины. Энергия пульсирует безостановочно и обоюдно. То от сцены к залу, то от зала к сцене. До того действующее лицо, возможно, было одно. Но на «Юго», там, на финишной ленточке все выравнивается и сливается в едином порыве окончательно.
Те, кто внизу уже не могут просто стоять. Руки понимаются сами. Там нет символов. Только руки – но зато их две. Они двигаются – просто двигаются в ритме – в том самом ритме – влево-вправо, влево-вправо. Когда ты поднял 2 руки – это почти сдача. Но никто не причинит тебе вреда. Ты отдался потоку, но что есть сдача волне, которая поднимет тебя, словно тот самый долгожданный Девятый Вал, который не поглотит, но вздымаясь, поднимет на самый верх.
Ты двигаешься, а значит – ты живой.
Мы стояли в Останкино, прямо посередине студии…Был перерыв в съемках между номерами.
– Помнишь, мы говорили о прозвищах, про Буратино, – начал я.
– Ну да, – сказала она.
– Если тебя назовут Буратино – то что это для тебя значит?
– Это значит, что я брожу по Полю Чудес.
– Интересно. Смотри-ка, – я толкнул ее локтем, – это же Леня Якубович. А он-то что здесь делает?
– Так у них съемки наверняка в соседней студии, – пожала она плечами.
– Ни хрена себе съемки – мы начали говорить про Поле Чудес, и мимо нас прошел Якубович. Это же чудо. Ты понимаешь, что сейчас здесь произошло чудо?
– Какое же это чудо – есть люди, которые работают в Останкино и каждый день видят Якубовича, – возразила она.
– Но для меня это – чудо. Я никогда не видел вблизи Яубовича, но не в этом дело. Главное – что ты сказала про Поле Чудес, и тут же появился Якубович. Поэтому для меня – это чудо. И я про него буду всем рассказывать.
– Тебе все равно никто не поверит, – возразила она.
– Почему? – спросил я.
– Потому что это никакое не чудо. Якубовича можно встретить на Арбате, на Тверской, на вокзале или где-нибудь в аэропорту. А в районе Останкино, особенно внутри, его можно встретить каждый день.
Я замолчал, а она вдруг говорит:
– Оглянись вокруг. Что ты видишь?
– Людей, стены, софиты, – ответил я.
– Ты уверен?
– Кажется… Ты что, хочешь сказать, что… если я только что… видел чудо, то мы прямо сейчас на Поле чудес?
– Ну ты же сам сказал, что это было чудо?
– Точно, но Поле чудес находится в Стране Дураков. Значит где-то рядом бродят и кот Базилио, и лиса Алиса, и Дуремар, и даже Карабас-Барабас.