И пот течет по щекам, соленый и терпкий пот, и руки трясутся, потому что грузится не всегда то, что надо, или всплывает не та страница. Еще не весна, но всплывает черт знает что, и за одну миллионную долю секунды ты и тут успеваешь словить в вечности ответ на вопрос, который тебя давно мучил – кто, черт побери, зарабатывает на этих всплывающих идиотских окнах. И даже неважно уже кто зарабатывает, с этим все слишком просто и понятно, страшнее ответ на вопрос – кто там платит и за что. И позакрывав всплывающие страницы, поняв, что служители дьявола платят за наши взгляды, а взгляды это уже, возможно, и есть часть того ценного, что мы постоянно упускаем, ты находишь то, что тебе нужно и запускаешь «Кошку».
Но тебе надо сделать еще один мучительный шаг на пути к себе. Ведь все эти люди, они не хотят ее слушать и они смотрят на тебя, кто-то с непониманием, а кто-то с негодованием, и бабушка с хозяйственной сумкой уже готова взорваться и высказать все, не просто о тебе, а все, что наболело к твоему поколению. Но они-то думают, что ты сидишь на полу с телефоном, из которого уже начинает звучать гитара с этими невыразимо прекрасными аккордами вступления. А ты не просто сидишь, ты летишь выше и выше, ты близок к Вечности как никогда, и потому ты знаешь, что бабушка просто последние 20 лет ждала хорошего слова от сорванца-внука, но слышала лишь «Ба, отстань…», и потому ты просто улыбаешься бабушке и киваешь ей многозначительно. Но ты киваешь не саркастически, нет, ты не отмахиваешься от нее. Ты киваешь ей как внук, которого она ждет уже 20 лет. Ведь любви, которая тебя наполняет, сейчас хватит на целый город, и неважно, что ты не ее внук, ты можешь сделать это так, как это и должно было произойти. И она не знает, что именно случилось, она не сможет это объяснить, но ей вдруг стало хорошо. И она знает, что все идет правильно, и все идет своим чередом. И потому она шепчет тебе: «Внучок, возьми вон табурет, пол-то кирпичный». Но ты лишь многозначительно киваешь, показав ладонью, что «все идет по плану». И состав жизни бабушки проносится мимо тебя, как игрушечный. И каждый вагон того поезда равен десятку лет. А за стеклами, за каждым стеклом по году. Блокада, карточки, бараки, юность, танцы, замуж, фабрика, институт, телевизор, сериалы, дача, все проносится одним маленьким мигом, и ты знаешь и понимаешь абсолютно ВСЕ, не акцентируясь на подробностях. И постепенно твоя любовь заполняет все пространство, тебе становится все равно, и ты погружаешься в эту вечную музыку, и только в очередной раз мельком отмечаешь, что безумно хорошо, что есть второе гитарное соло в конце, а не одно, как это принято, и что Светка в припеве вступает там, где и надо вступить, и что каждая нота – это совершенство и вечное наслаждение.