Подъехал двухэтажный автобус. Заняв место наверху, я уставился в лобовое стекло и принялся глазеть на окружающую действительность, которая не таила в себе чего-либо загадочного или опасного.
Через пару часов начало клонить в сон.
Переезд на автобусе был еще более мучительным, чем два перелета. Заснуть я не мог и только проваливался в полудрему, как что-то привлекало внимание и выводило из сна – иногда это были горы какого-то странного сиреневого цвета, иногда отвесные скалы и озера, от красоты которых захватывало дух. Один раз у дороги валялся труп какого-то животного, похожего на лошадь.
Спасал дешевый кофе Зато теперь про меня нельзя сказать, что «ничего не может измениться».
Когда кофе потребовал свободы, пришлось спуститься на первый этаж.
На двери туалета висела устрашающая бумажка с надписью, которую гугл перевел как «Только писать».
Стемнело. Ночью навалил вдруг дикий холод, В России и Европе таких перепадов не бывает. Слава богу, на креслах были одеяла, замотавшись в них, как в кокон, удалось немного согреться.
Утром мы въехали в нужный городок. Автобус притормозил на старой площади, где вдоль домов стояли продавцы фруктов. Я прошел метров сто до нужного адреса. Я сразу понял, в каком она доме. В том, у которого было открыто окно, а из окна доносилась трель аккордеона.
Поднявшись на второй этаж, я постучал в старую деревянную дверь. Трель умолкла.
Дверь распахнулась, и я увидел ее – с растрепанными волосами, в синей футболке и каких-то шлепанцах.
До сих пор удивляюсь – почему на меня нахлынуло то чувство, будто вернулся домой из долгого путешествия? Ведь я никогда не был дальше от дома, чем в то мгновение.
– Салют. Спасибо, что не бросил. Я подумала, что теряю хватку.
– Хватку? Какую хватку?
– Хватку выйти навстречу неизвестности. Полной неизвестности.
– И что теперь?
– Теперь мне надо выступить. Но здесь ни бельмеса по-русски никто не понимает. В общем, по-английски тоже.
– А при чем здесь я?
– Помогать будешь. Тебе только виза не нужна из наших. Что-то с организаторами перетереть. Я аккордеон купила. На площади, в Буэносе у Диего. Классный, правда? – и смотрит своими глазищами.
Злость угасла, в центре циклона всегда тишина.
– Да, вроде ничего такой. А что надо делать? – спросил я.
– Сейчас нужно по-быстрому выучить несколько песен. С едой поможешь. Ноты распечатать. Иначе я не выиграю. Конкурс вообще смешной – скорее на выносливость. Местная традиция, очень красивая. Мне Диего как рассказал, я сразу поняла – мое. Его кроме местных и не знает почти никто. Съезжаются бандеонисты, это в общем местный аккордеон. В первый день надо показать, что ты вообще умеешь танго играть. Плевое дело, тут все правда на бандеонах играют, аккордеон местный. Второй день – аккомпанируешь парам в танце. Всех выстраивают на площади, по кругу, ну и запускают пары – тех кто хочет танцевать танго. Шпарят все на площади, кто сколько сможет, люди танго под это все вытанцовывают – причем танцует народ всех возрастов, съезжаются из окрестных городков и деревень. Кто дольше всех продержится из бандеонистов, тот и выиграл.