«…Дорогая Юлия, ты уж прости, что приходится так с тобой прощаться, в письменном виде… – Юля представила, как саркастическая усмешка тронула в момент написания губы Георгия. – Помнишь, я на неделю ложился на обследование? Я сказал, что все в порядке, но, конечно, соврал. Помочь ты ничем не можешь, а переживать будешь. А я не люблю, когда рядом суетятся и хлюпают носами. Так что смерть может нагрянуть ко мне в любой момент без объявления, так сказать. Поэтому и пишу это письмо. Зелецкому верь. Он хоть и проныра, но спец в своем деле, каких мало.
Чтобы тебе было понятно, в чем суть завещания – я объясню простым человеческим языком. Загородный дом и счет в банке на сумму два миллиона рублей я оставляю Вячеславу. Он же примет руководство моим фондом, которому я завещаю все остальное, и картины в том числе. Ибо, зная Марину, представляю, как быстро она спустит все на бутики.
Теперь о тебе – тебе останется квартира и права на мою книгу, но все это при одном условии: ты поедешь в Швейцарию в клинику доктора Абельмана и сделаешь пластическую операцию. Я отправлял ему твои фотографии – он дал благоприятный прогноз.
Конрад Абельман собаку съел в челюстно-лицевой хирургии – всю жизнь лыжникам фейсы исправлял после падений с трамплина. За операцию заплатит Вячеслав из денег фонда. Это его условие получения наследства. И не вздумай благодарить. Ведь я мог и раньше отправить тебя в эту клинику, но не отправил. Не так уж много времени отпущено мне на этом свете. Не суди строго старого эгоиста. И не удивляйся, что я не оставляю тебе денег. Думаю, это только помешает тебе найти свой путь.
Ну вот и все. Я не знаю, сколько нам еще суждено пробыть вместе – может, годы, а может, дни. Но вместе с тобой в мою жизнь вошло нечто новое, как раз когда я уже решил, что жизнь подошла к концу и остается только тихо дряхлеть в кресле-качалке. Ты не просто скрасила мою старость, ты вернула мне молодость. Я закончил книгу, я снова стал рисовать – я даже про артрит свой забыл. Ты совершила чудо, уж не знаю каким образом, поэтому не отказывайся от моего предложения – выполни мои условия и живи полной жизнью столько, сколько сможешь, а когда не сможешь – все равно продолжай жить. Твой старый муж, Жора Славский».
Юля опустила лист на колени. Вот так вот. Георгий и после смерти остался оригиналом. Возможно, он хотел досадить своим родственникам, но ведь не за ее счет! Ну их к лешему! Ей ничего не надо. Она уедет и оставит их с их квартирами, фондами – пусть радуются!
Юля вышла из будуара. Зелецкий сидел за столом и просматривал бумаги.