– Почему? – Ягенка снова с любопытством покосилась на подругу.
– Судьбу я пытала. Понимаешь, мне править на роду написано… Я уже и в воду смотрела, и в огонь, и у ветра спрашивала… все одно – в венце княжеском себя вижу. Счастливая я буду, мужа буду пуще жизни любить, а он меня – еще больше. Деток у нас трое будет с князем, дочка и два сына-богатыря. А Иванушка – что… дурачок деревенский. Значит, не моя судьба. А мне, между прочим, – на щеках Василинки заиграли ямочки, – княжий венец очень даже к лицу будет!
– Ясно, – рыжеволосая Ягенка засмеялась. – Бедный Иванушка-дурачок. В гости-то хоть позовешь в княжий терем?
– Да куда я… – Василиса села в траве, поджав ноги, махнула рукой и слегка нахмурилась, заметив фигуру парня, торопливо идущего откуда-то со стороны села. – Иванушка. Легок на помине. Пойду я к нему, пожалуй, а то он и тебя своими песнями замучает.
Ягенка тем временем внимательно всматривалась в лес неподалеку. Лес как будто шевелился, хотя ветра не было и в помине.
– И я пойду. Что-то лес беспокоится, дядька леший шалит вроде, надо бы присмотреть.
Лес и впрямь беспокоился. Деревья будто перешептывались о чем-то, шелестя листвой, торопясь и перебивая друг друга, спеша предупредить о чем-то. Девушка все ускоряла шаг и хмурилась, понимая, что что-то случилось. Остановилась, слегка запыхавшись, на знакомой опушке. Притопнула ногой, повела руками и – закричала, заухала, засвистала – будто десяток птиц, дневных и ночных, всполошились разом.
– Да слышу я, слышу, чаво кричать-то… – явившийся на зов невысокий старик больше всего напоминал сухой, криво обломанный кряжистый пень с ногами-корнями и руками-ветками. Лицо его заросло густой порослью рыжеватого мха, а волосы заменяло птичье гнездо из тоненьких прутьев.
– Чего чудишь, дедушка? – Ягенка смотрела строго, уперев руки в бока. – Опять грибников морочишь? Али лесорубы явились?
Как бы ни относились жители поселка к лесной колдунье, кое за что им стоило бы сказать ей «спасибо». Власти над лешим у нее не было – в своем лесу хозяин, он был в своем праве. Но до тех пор, пока селяне не вредили лесу, Ягенка защищала их всегда и никогда не позволяла лешему заводить грибников и ягодников дальше, чем следует. Ему-то что – забава, а человек, заплутав в лесах и болотах, и сгинуть может. Конечно, тому, кто всерьез осмелится вызвать гнев лесного хозяина, не поздоровится. Может, в болото забредет. А может, медведь его задерет ненароком. И тут уж Ягенке ничего не поделать. Хоть и ссориться с Привратницей лешему не с руки, а защищать свой дом хозяину никто не запретит.