«Ах ты, господи, ах ты, господи! — бубнил он, обходя машину и усаживаясь за руль. — Что будет, что будет?» Он не представлял.
Всю обратную дорогу только и долдонил эту фразу, весь обливаясь пoтом. Руки его будто прилипли к баранке, дрожь не покидала тело ни на секунду.
— Сучка, сучка, сучка! — кричал он, кипя от злобы.
И вдруг в зеркало заднего вида ему вновь показалась она. Почти лысый череп, нахальный оскал, зловещий блеск в очах, разве он их не помнит?
Она снова издевалась над ним!
Её глаза, как и тогда, вспыхнули раскаленным огнем, и она опять затряслась в диком необузданном смехе.
От страха Скачко истошно закричал, нажал до упора на газ, как будто хотел умчаться от призрака. Всё завертелось перед ним. Он и не заметил, как его машина соскочила с обочины, сорвалась в кювет, перевернулась несколько раз и наконец застыла вверх колесами.
Дикий смех незнакомки, огонь её глаз, сумеречная лента шоссе вдруг разом утонули для Скачко во мраке. Только и осталось в мозгу единственное нестертое слово: «Сука!»
Когда Ольга проснулась, часы высвечивали половину седьмого. Все ощущения прошедшей ночи снова захлестнули её. Значит, сон был не случаен, если напоминает о себе? Обычно не запоминающая сны, теперь Ольга видела каждый эпизод, каждое мгновение своего ночного кошмара так четко, будто сняла всё на видеокамеру.
Сергей в опасности, решила она, и это как-то связано с ней. Она просто обязана ему помочь. Сейчас она встанет и поедет к нему, пусть лучше он еще раз прогонит её, ей все равно, но она убедится, что с ним все в порядке, он здоров, он…
Нет, о смерти Ольга и думать не могла. Бабушка, скорее всего, права: этот сон не несет в себе ничего страшного. И всё же она поедет. Обязательно. Хотя бы для собственного успокоения.
Ольга подхватилась и стала торопливо собираться. Шум и скрип дверей шкафа привлекли внимание Ирины Петровны. Она вошла, когда Ольга была почти одета. Глянула на нее удивленно, спросила:
— Оля, куда это ты ни свет ни заря?
Ольга, продолжая собираться, решила бабушку ни во что не посвящать — лишние волнения ей ни к чему.
— Бабушка, не ругай меня, пожалуйста, и ничего не спрашивай. Так нужно, — сказала она.
— Что значит — нужно? Куда? — рассердилась бабушка. — Что за тайна?
— Я потом тебе всё объясню. Сейчас ты просто не поймешь.
Ирина Петровна недоверчиво посмотрела на внучку:
— Почему это я ничего не пойму? — её недовольство немного утихло.
— Потому что я сама еще ничего не понимаю, — сказала Ольга так, словно просила смилостивиться над ней.
Она проскочила мимо Ирины Петровны в прихожую, сняла с вешалки пальто и стала надевать его.